Послано - 17 Ноябр 2012 : 17:51:26
Радомирова Елена
Формула героя
Ген-Зар стремительно вошёл в свою комнату, плотно закрыл дверь, бросил походную сумку прямо на кровать, шагнул к окну, распахнул створки и вдохнул свежий ночной воздух. «Получилось! Наконец-то получилось!» – взволнованно думал он, глядя в темноту. У Ген-Зара были все основания ликовать: он только что обнаружил потерянный портал, и впервые за три года у него появилась надежда вернуться домой. Ещё вчера он боялся, что завис в чужой реальности на неопределённый срок, а сегодня уже можно было паковать вещички, готовясь в обратный путь. Конечно, если бы не одно обстоятельство, причём весьма и весьма серьёзное…
Впрочем, всё равно сейчас главное – это то, что долгие поиски увенчались успехом! Но события трёхлетней давности, то ли драматические, то ли просто идиотские, невозможно было забыть даже в такой радостный момент. Ген-Зар вспомнил, с чего начались его мытарства, и вновь посетовал на себя за безалаберность. И как же его тогда угораздило провалить свой эксперимент! «А вот не надо было дураков в ассистенты брать», - уже в который раз укорил он себя.
Три года назад очень молодой и очень амбициозный учёный Ген-Зар решил испытать им же изобретённый бесспутниковый навигатор для путешествий по параллельным мирам. Вещица, безусловно, нужная, в пользовании удобная, и при успешной апробации проект обещал стать очень и очень прибыльным. Посудите сами: тем, кто «дикарями» путешествует по реальностям, давно надоело вслепую тыкаться в поисках порталов и использовать дедовские методы обнаружения ворот – зеркала, серебряные рамки, кристаллы, артефакты. Нет, конечно, иногда и это срабатывает, но ведь порой пол-отпуска уходит на один только поиск, да ещё и без гарантии возвращения. Ну а туроператоры и вовсе утомились новые маршруты искать. По старым и безопасным, но давным-давно изъезженным, теперь только пенсионеры и путешествуют – для них путёвки льготные. А бесспутниковый навигатор Ген-Зара (БНГЗ) не только должен был определять направление, расстояние, временные параметры и указывать маршрут между мирами, но и мог находить новые порталы. Практически два в одном! Да у них этот аппарат с руками бы оторвали и притом за немалые денежки. Кстати, самого Ген-Зара материальная сторона вопроса не очень-то волновала. На всякую роскошь ему было ровным счётом наплевать, а деньги были нужны только для вложений в научную работу. Но ведь штат лаборатории содержать надо! Он хоть и небольшой, но весьма алчный – ассистент Тор-Сит и лаборантка, она же по совместительству уборщица, Ксия-Шин. Те ещё работнички, конечно, но других-то где за мизерные деньги возьмёшь? Собственными амбициями ведь не расплатишься!
Эксперимент, естественно, решили проводить в полевых условиях, и сначала всё шло просто отлично. На территории давным-давно заброшенного завода, среди разрушенных цехов, каких-то заржавленных станков, металлических каркасов, рухнувших строительных кранов БГНЗ на удивление быстро нащупал портал, обозначив его прямо на полуразвалившейся стене светящимся голубовато-зелёным прямоугольником. Пара нехитрых манипуляций на дополнительном оборудовании (именно из-за громоздких приборов и пришлось взять с собой этих помощничков – ну не самому же таскать кейсы, набитые аппаратурой) – и портал открылся. Они, конечно, сначала просто остолбенели: среди грязных развалин, ржавых железок, вонючих луж с радужными разводами бензиновых пятен, под гаденьким сереньким небом – окно в такую красоту! Ген-Зар и теперь словно воочию видел эту картину: маленькие пестрые тучки стояли барашками на бледно-ясной глазури, мелкая роса высыпала на листьях и травах, блестела серебром на паутинках; тёмная зелень, казалось, ещё хранила румяный цвет зари; со всего неба сыпались песни жаворонков . Фантастика, честное слово!
И тут эта неисправимая дурёха Ксия-Шин запищала: «Ой, бабочка!» - и, шустро проскочив через портал, понеслась за каким-то порхающим насекомым. Нет, с одной стороны, понятно: она раньше бабочек только на картинках и видела, в её-то мире их давным-давно извели, но, с другой стороны, - а как же техника безопасности?! Вся эта идиллическая картинка вообще могла оказаться иллюзией, под которой скрываются зыбучие пески или ядовитые болота. Но в коротенький мозг Ксии слово «инструктаж» явно не влезло, и случилось то, что случилось. Ген-Зар сунул навигатор опешившему Ситу, напялил на себя защитный костюм, схватил ещё один, запасной, и ринулся догонять Ксию-Шин, крикнув на бегу ассистенту: «Данные сохрани!» Лаборантка, ошалевшая от красот природы, уже улепетнула метров на двести, поэтому пришлось чуть ли не десять минут догонять эту далеко не юную натуралистку, напяливать на неё костюм и отчитывать за неразумность. К тому времени подошёл и Сит с каким-то блуждающим взором, словно первый раз в жизни зелёную травку видел. Хотя, может, и первый. В их собственной реальности с природой как-то так, не очень. Всё больше прогресс развивается научный, всякие там новейшие технологии…
Когда все отдышались немного, Ген-Зар посмотрел на датчики, закреплённые на костюмах: показатели вроде в норме, можно жить и дышать. Шлемы и защитные маски с себя поснимали, Ген-Зар навигатор у Сита забрал, чтобы с координатами определиться, а там ни-че-го! Оказывается, этот болван Тор-Сит данных не сохранил, он, видите ли, не слышал, что ему кричали, и вообще, говорит, шеф тут не я, с меня и взятки гладки. Ну, Зар не преминул напомнить в крепких выражениях, кто и что должен был делать в экстремальной ситуации, потом со всех ног кинулся к порталу. А там избушка давно на клюшке, даже очертаний нет. Кстати, можно было на Сита из-за навигатора и не орать: всё равно аппаратура, открывающая порталы, дома осталась. Одним словом, полная жесть, как нынче дети говорят, и это ещё очень и очень мягко сказано. Самое страшное, что даже сориентироваться невозможно. Были бы данные забиты в навигатор, он хотя бы определил временные и пространственные координаты относительно родной реальности, а так – хоть плачь. Если бы не сам так влип – от души бы посмеялся. Зато сразу понял, какие у БНГЗ недоработки. Жаль только, что поздно.
В одном повезло: в «пункте прибытия» без монстров и вселенских катастроф обошлось. Мир, конечно, оказался так себе. Но жить можно. Нет, с природой у них действительно всё в порядке, дикая только какая-то, неосвоенная. Ксии-Шин, которая готова пищать от восторга при виде любого цветочка-лепесточка, каждой букашечки-козявочки, это как раз и нравится. А у Ген-Зара просто руки чешутся: вот бы все эти немереные ресурсы да в дело пустить!! Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник. Вот пусть бы эти аборигены и работали как следует, чтобы жизнь сделать удобней и разумней. Но куда там! Люди здесь – просто клинический случай. Дремучие – страсть. С наукой абсолютный облом, даже электричества нет. То есть изобрести изобрели, а вот до применения ещё очень и очень далеко. Ну, о других прелестях цивилизации на этом фоне и говорить не приходится. Даже хорошо, что БНГЗ превратился здесь в бесполезную игрушку, а то как его заряжать? Вечного двигателя даже Ген-Зар ещё не изобрёл.
Так вот, с наукой в чужой реальности всё оказалось очень запущенно, тем более что «пришельцы» очутились на обочине цивилизации – в какой-то России. Зато с общественно-политической жизнью дела обстояли совсем иначе: социальные вопросы тут обсуждали даже за утренним чаем. Чудаки, честное слово. В своей реальности Ген-Зар на этот счёт абсолютно не заморачивался – ему было всё равно, кто там у власти. Партии, кажется, две в стране, так что кто кого перебодает – их проблемы, всё равно ничего не меняется! А тут с утра до ночи то политика, то искусство, то философия – за три года весь мозг вынесли. Ну Ксию и Сита не жаль – у них всё равно этот самый мозг в зачаточном состоянии. А вот свой интеллект стоило поберечь, ему ещё нешуточная работёнка предстояла – найти дорогу домой.
Натурализоваться, конечно, трудно было. Хорошо ещё, что Ген-Зар всегда брал с собой портативный иллюзатор, вот и перед экспериментом положил аппарат в нагрудный карман, как предписывала инструкция. Аккумулятор у этого приборчика почти вечный, и потому при перемещениях он абсолютно незаменим: даже самому бдительному аборигену голову заморочит. На первых порах иллюзатор пахал денно и нощно, а то как бы они объяснили местному населению своё появление в незнамо каком времени и в незнамо каком месте? Потом-то, конечно, стало «знамо»: Марьино, Новая слободка тож, или, по крестьянскому наименованью, Бобылий хутор. Если бы местное население, весьма, кстати, религиозное и консервативное, увидело «гостей» в истинном обличье, беды было бы не миновать. Все «визитёры» в защитном обмундировании, у Сита, недоумка, ирокез на голове, Ксия в боевом раскрасе - она на работу всегда намарафеченная ходила. Да и впрямь, как шваброй махать без вечернего макияжа? Пока иллюзатор потраченные на него денежки отрабатывал, путешественники мало-мальски сориентировались, карманный лингвотрансформер запустили, перед аборигенами предстали в соответствующем месту и эпохе виде и с соответствующими речами.
Постепенно всё стало налаживаться – Ксия-Шин и Тор-Сит в ближайшем губернском городишке осели, начали с местными контакты налаживать, в здешнее общество, так сказать, вливаться. Ну а Ген-Зар в столицу подался, в Санкт-Петербург, там всё же поближе к научной жизни – вдруг удастся что-то путное раздобыть, разузнать, а то и изобрести …В универе на программы глянул – тоска одна: физика, технология, математика на уровне средней школы! В итоге оказался на естественнонаучном отделении физического факультета – хоть что-то новое для себя хотел узнать. На первых порах существовать пришлось за счёт "Кассы для бедных студентов", которая помогала нуждающейся демократической молодёжи, и Ген-Зар записался в демократы. Смешно, конечно, при его-то полной аполитичности! Зато благодаря своим «убеждениям» Ген-Зар познакомился и даже подружился с очень забавным парнем Аркадием Кирсановым, который тут же объявил себя его учеником и последователем. Парнишка немного странный, конечно: всё, что Ген-Зар ни брякнет, считал чуть ли не откровением и тут же начинал свято исповедовать.
Кстати, имена здешних обитателей казались Ген-Зару какими-то звуковыми головоломками. За три года он так и не привык к этим странным прозвищам, хотя, конечно, взял себе соответствующий псевдоним – Евгений Васильевич Базаров. Язык сломаешь. На первых порах даже записывать пришлось, чтобы не забыть, да ещё звуковые ассоциации помогали на новое имя вовремя реагировать. Ксию-Шин и Тор-Сита тоже переименовали: Евдоксия Кукшина и Виктор Ситников соответственно. Ну, эти во вкус здешней жизни быстро вошли, живут себе и в ус не дуют. Ксия даже замуж умудрилась сходить. Правда, осчастливленный ею абориген этой радости не перенёс и быстренько удрал, что, кстати, не удивительно. Невзрачную внешность бывшая уборщица попыталась компенсировать «прогрессивными» взглядами, и микс дурнушки с emancipee оказался просто удручающим. По крайней мере Ген-Зар ничего гаже ещё не видел ни в той, ни в другой реальности.
А вот ему самому трудно пришлось: не его это мир, нет никакой технической базы для работы. От безысходности в Санкт-Петербурге пришлось вплотную заняться вопросами медицины да изучать флору и фауну – здесь поле для деятельности было просто огромным. Одни лягушки чего стоят... Ну и, конечно, львиную часть времени Ген-Зар уделял подготовке к поискам портала. Зар понимал, что теперь отыскать и активировать портал можно только с помощью традиционных методов. В них он, честно говоря, был не силён, поэтому пришлось сидеть в библиотеках, изучать книги по мистике и магии - так в чужой реальности называлось практически всё, что имело отношение к другим мирам. Ген-Зар перечитал множество древних фолиантов об оккультизме, каббале и новейших исследований о природе магнетизма и спиритизма, С трудом отделил зёрна от плевел и несказанно подивился дремучести здешних людей. Впрочем, для окружающих сам Ген-Зар был как белая ворона – его многие считали чудаком.
Начитавшись вдоволь и заготовив кое-что из необходимого для поисков оборудования, Ген-Зар решил перебраться поближе к тому месту, где открылся портал. Там ненужного внимания меньше, а лягушек – этих безвестных, но героических жертв естественной науки – намного больше. Очень кстати «единомышленник» и приятель Аркадий пригласил Ген-Зара погостить к себе в имение – как раз вблизи тех мест, где незадачливые экспериментаторы так необдуманно ввалились в чужую реальность. Зар, конечно, согласился и влип, по меткому выражению аборигенов, словно кур в ощип.
Поместье оказалось битком набито господами и слугами – людьми, надо сказать, довольно странными. В смысле ещё страннее, чем Аркадий. Тот-то, конечно, немного поумнее Сита, но тоже Ген-Зару в рот смотрел, буквально каждое слово за ним повторял. Беда с этой молодёжью – ей бы только кого-то ниспровергать да что-то отрицать Он, Ген-Зар, умышленно выбрал себе имидж этакого нигилиста. Ну не мог он всерьёз здешних доморощенных философов воспринимать, рассуждать вместе с ними на социальные и философские темы! Хотя, чтобы местную публику совсем не шокировать, он перелистал историю государства Российского и основательно почитал кое-что. Начал с «Философических писем» П.Я. Чаадаева, продолжил Белинским, Грановским, и закончил Герценом и Огаревым. Революционеры-демократы показались Ген-Зару довольно прикольными, правда, несколько воинствующими. Выступали исключительно за справедливость, ну и, конечно, за свободу, всеобщее равенство и братство. Против этих высоких истин Ген-Зар ничего не имел, хотя к их воплощению на практике относился весьма скептически. Он попытался сообразить, что там с демократией в его собственной реальности, вспомнить не смог и посетовал, что так откровенно не интересовался политикой. А здесь от скуки Зар был совсем не прочь поэпатировать местную публику. Оказалось, что быть нигилистом весьма удобно: всё, чего Ген-Зар попросту не знал (музыка, живопись, литература, адвокатура, парламентаризм), он объявлял гилью, чушью, ахинеей. Это тут же вызывало яростные споры, и Зару было очень интересно наблюдать за возмущёнными оппонентами. Его искренне забавляли «старички Кирсановы», как он называл родственников Аркадия. Ну, Николай Петрович, отец Аркадия, был хотя бы понятен Зару – романтик, любитель природы, искусства, женской красоты, человек домашний, семейный. Этот тип личности Ген-Зара смешил, но вызывал у него определённое сочувствие. А вот дядюшка Павел Петрович, человек с лёгким приветом и тяжёлым характером, раздражал Ген-Зара невероятно. Кроме так называемых аристократических замашек – на балансе ровным счётом ничего нет. Ни в чём не состоялся, ни о чём не мечтает, никаких перспектив. Человек скучный, да к тому же мизантроп, он терпеть не мог Ген-Зара, считал его выскочкой, плебеем и ещё бог знает кем. Однажды Павел Петрович в пылу спора с такой яростью набросился на Ген-Зара (который, надо сказать, специально подзуживал оппонента), что тот едва было не признался в своём нездешнем происхождении. Зару очень хотелось посмотреть на реакцию этого аристократишки, но он сдержался, понимая, что это сочтут за дурацкую шутку, моветон.
Одним словом, отношения с обитателями Марьина как-то не заладились, одна Фенечка радовала глаз своей свежестью, молодостью и естественностью. Но к ней, по понятным причинам, было не подступиться, оставалось только констатировать, что у Николая Петровича губа не дура. К тому же с тех пор, как на балу у губернатора Ген-Зар познакомился с Анной Сергеевной Одинцовой, Фенечкины прелести его мало привлекали.
В Марьине Ген-Зар времени даром не терял: под видом натуралиста, рьяно изучающего природу, исползал все окрестности, пытаясь хотя бы приблизительно определить то место, откуда он так резво стартанул за этой идиоткой Ксией. В ход, конечно же, пошли и изготовленное в столице «оборудование», к истинной науке никакого отношения не имеющее. Порой Зар искренне сомневался в благополучном исходе этой затеи, ему смешно было смотреть со стороны на самого себя, ползающего по оврагам, буеракам и болотцам с чёрными вогнутыми зеркалами. Пресловутые лягушки уж точно обхохотались. И всё же получилось!
Размышления Ген-Зара были прерваны деликатным стуком в дверь. Пришлось привычно напомнить себе, что он - Евгений Базаров и должен вести себя в соответствии с этим своим alter ego, то есть полностью менять стилистику мышления и поведения. «Евгений, - раздался голос Аркадия, - извини, что так поздно беспокою тебя, но нам нужно поговорить». Приятель зашёл в комнату, сел в кресло, мельком взглянул на Ген-Зара и несколько смущённо сказал: «У отца завтра именины, я попросил его послать приглашение Анне Сергеевне и Екатерине Сергеевне. Ты помнишь, что с Одинцовой он давно знаком, думаю, что их визит не будет неуместен. Не желаешь ли завтра поехать со мною в Никольское, чтобы передать приглашение?» «Ну что ж, едем!» - ответил Ген-Зар, с трудом скрывая свою радость. Всё складывалось просто отлично, потому что именно сейчас ему было необходимо встретиться с Анной и поговорить с ней.
Наутро, сразу после завтрака, коляска была подана, и оба приятеля отправились знакомой дорогой в Никольское. Запахнувшись в свой неизменный балахон с кистями – любимое одеяние Ген-Зара в обоих мирах - он сделал вид, что дремлет. Ему не хотелось вести пустые разговоры со своим молодым приятелем, и он предался невесёлым размышлениям об Одинцовой. Дело в том, что именно из-за этой странной женщины он не мог просто так покинуть чужой ему мир, как того требовала его деятельная натура. Мысль о том, что Ген-Зар обречён здесь на бессмысленное прозябание, была невыносима для него, но и к расставанию с Анной Сергеевной он был не готов.
Когда Зар начинал поиски портала, он рассчитывал на помощь своих непутёвых соотечественников, но Тор-Сит и Ксия наотрез отказались возвращаться. Ассистент, оказавшись без бдительного присмотра начальника, сразу же попал под влияние какой-то местной аристократки, собрался даже жениться на ней и считал, что в этом мире у него гораздо больше перспектив. Зар-Ген был убеждён, что с такими мозгами ничего путного у Сита не получится даже в мире, населённом инфузориями, но глянул на славянофильскую венгерку своего бывшего помощника и промолчал. Ну а Ксия, чей крошечный интеллект просто не был заточен на решение проблем, заявила, что уровень развития здешнего общества её полностью устраивает, тем более что его отдельные представители считают её чуть ли не самой прогрессивной женщиной губернского города. Ген-Зар только раздражённо плюнул и отправился в свободное плавание, вернее, в свободный поиск, решив, что в случае успеха покинет этот мир в гордом одиночестве.
Именно тогда он и познакомился с Анной Одинцовой, и это полностью изменило его планы. Ген-Зар всегда был великий охотник до женщин и до женской красоты, но любовь в смысле идеальном или, как он выражался, романтическом, называл белибердой, непростительною дурью. «Нравится тебе женщина, — говаривал он, — старайся добиться толку; а нельзя — ну, не надо, отвернись — земля не клином сошлась». Но встреча с Одинцовой заставила его забыть и годами оттачиваемый цинизм и вновь приобретённый нигилизм. Молодая женщина была так не похожа на обитательниц его собственного мира, или давно и запущенно эмансипированных, или непреодолимо глупых, или цинично-расчётливых, что Ген-Зар сначала искренне заинтересовался ею, а потом и влюбился, если не сказать - полюбил. Конечно, он злился и на себя, и на Анну, ведь вся эта история была совершенно ни к чему: ему надо было возвращаться в собственную реальность, заниматься настоящей наукой, а не резать бедных амфибий; ей – продолжать жить своей размеренно-спокойной и рассудочно-холодной жизнью. Но впервые за многие годы Ген-Зар оказался бессилен перед обстоятельствами: любовь была сильнее его, страсть завладела им целиком и полностью. Он даже объяснился с Одинцовой, при этом вёл себя крайне неосторожно и чересчур эмоционально. Ген-Зар вспомнил эту ужасную сцену, выражение испуга на красивом лице Анны Сергеевны и чуть было не застонал от досады на себя. Но он был не из тех, кто опускает руки перед лицом даже непреодолимых препятствий и решил идти ва-банк: рассказать Анне, кто он есть на самом деле, и в доказательство своих слов открыть в её присутствии портал. Именно для этого он и отправился в Никольское.
Анна Сергеевна встретила гостей сдержанно, хотя и подчёркнуто вежливо. Ей тоже хорошо была памятна сцена объяснения Базарова, и она по-прежнему считала себя виновной в том, что из любопытства и женского тщеславия вызвала Евгения на откровенность. Одинцова видела, что Базаров хочет сказать ей что-то, но умышленно оттягивала разговор, ни на минуту не отпуская от себя Катю. Анна боялась повторения неприятного для неё момента, но всё же после обеда предложила всему обществу прогуляться и, оставив сестру за милой болтовнёй с Аркадием, пошла вместе с Базаровым по тенистой аллее. - Анна Сергеевна, - смиренно промолвил Евгений, не глядя на неё, - вы совершенно неординарная женщина, я люблю вас и не могу позволить себе отказаться от счастья быть с вами, несмотря на то, что между аристократкой и разночинцем вряд ли возможен брак.
- Вы знаете, что я выше сословных предрассудков, да к тому же и не считаю себя истинной аристократкой. Но мне необходимо, чтобы мой избранник был человеком незаурядным. Мой первый муж был добрым, но скучным и приземленным, я вышла за него замуж из-за того, что после смерти отца наше с Катей положение было отчаянным. Сейчас мы ни в чём не нуждаемся, и я могу позволить себе предъявлять к моему избраннику самые высокие требования. Вы, конечно, личность отнюдь не обыкновенная, я вижу в вас и силу характера, и незаурядность мысли, но, согласитесь, ваш статус – то ли будущий доктор, то ли несостоявшийся пока учёный – вызывает некоторые сомнения, - задумчиво ответила Одинцова.
- Именно этих ваших сомнений я и боялся, - мрачно проговорил Базаров. – Ну что ж, делать нечего, я вынужден открыться вам. То, что я скажу сейчас, – это не бред и не выдумка, не сочтите меня сумасшедшим хотя бы потому, что у меня есть неопровержимые доказательства моих слов. Не знаю, как вы отнесётесь к тому, что может навсегда нарушить ваш покой и лишить вас столь любимого вами комфорта. Я – человек из совершенно другого мира.
- Ну, это не новость, мы точно принадлежим к разным мирам! – улыбнулась Анна Сергеевна.
- Да нет же, это не метафора, я прибыл сюда из другого измерения, из иной реальности. Не знаю, хуже она или лучше, чем ваш мир, но она совсем, слышите, совсем иная. И там я учёный. Как вам объяснить? Физик, механик, если хотите! – воскликнул Базаров. - Я изобрёл прибор для путешествия по реальностям и волею случая оказался здесь.
- Евгений, вы меня пугаете! Я человек верующий и имею весьма традиционные представления об устройстве мира. Нет, конечно же, во второй половине девятнадцатого века отрицать науку просто глупо, но то, что вы говорите, невозможно. Признаться, я действительно сомневаюсь в вашем рассудке, - сказала Одинцова, с тревогой посмотрев на его лицо, строгое и желчное, с опущенными глазами, с отпечатком презрительной решимости в каждой черте.
- Я понимаю, что поверить в такое невозможно, что слова мои воспринимаются как горячечный бред, и потому прошу вас о милости - поедемте сегодня же к тому месту, где я впервые появился в вашем мире! Я открою портал, то есть ворота в мою реальность. Тогда вы сами убедитесь в моих словах и, быть может, сумеете посмотреть на меня по-другому, не как на лекарского сына, чья участь – прозябать в русской провинции.
- Не знаю, к чему вам весь этот розыгрыш! Ну, положим, я почему-то поверю вам и просто так, скуки ради, поеду с вами к этим самым воротам. Где же они расположены и как далеко придётся ехать? – поинтересовалась Анна Сергеевна, решив, что стала участницей какой-то непонятной игры. В ней явно заговорил авантюрный дух её отца.
- Если вам угодно считать это игрой, я не буду с вами спорить, ведь вскоре вы сами убедитесь, как были несправедливы, считая меня шутом. Портал находится недалеко от имения Кирсановых, которые, разумеется, вовсе не подозревают об этом. Вы с вашею сестрою получили от Николая Петровича, с которым давно знакомы, приглашение погостить в Марьине, и потому мы хоть сегодня можем отправляться в путь. А там уж я найду возможность отвести вас к заветному месту.
- Вы, признаться, заинтриговали меня. Впрочем, увидеться вновь с Николаем Петровичем я не откажусь, - задумчиво сказала Одинцова.
Анна Сергеевна сообщила Кате и Аркадию о своём намерении ехать в Марьино, и ближе к вечеру вся компания отправилась в путь. По дороге Анна размышляла о том, не слишком ли легкомысленным было её поведение, но женское любопытство оказалось сильнее опасений. К тому же Базаров давно и всерьёз заинтересовал её своей самобытностью, вызывающей непохожестью на других. Безусловно, она ни на минуту не поверила в его выдумку, но была чуть ли не польщена таким оригинальным, как ей казалось, способом ухаживания.
В Марьине сестёр встретили со всем возможным радушием, Николай Петрович распорядился отвести им лучшие комнаты, Павел Петрович выглядел ещё большим франтом и аристократом, чем обычно. Вечер прошёл очень живо, все были веселы и явно расположены друг к другу, впрочем, Павел Петрович не преминул пару раз раздражённо ответить на замечания Базарова об устройстве фермы и о наёмных работниках. Но Евгений, казалось, и не заметил его колкостей, да и вообще был в тот вечер необычно рассеян и немногословен. Только ближе к полуночи все разошлись по своим комнатам.
Базаров выждал около часа, убедился, что шум в доме затих окончательно, прислуга убрала гостиную и отправилась на покой. Он собрал необходимые для открытия портала вещи в большой саквояж, вышел в коридор, слабо освещённый горящими свечами, и прислушался. Нигде не было ни шороха, ни звука. Базаров тихо пробрался к комнате Одинцовой, почти неслышно постучал. Дверь не сразу, но всё же приоткрылась:
- Я жду вас у беседки, - прошептал Евгений и тут же направился к выходу, боясь услышать возражения. Ждать ему пришлось довольно долго; несколько раз в темноте раздавались странные скрипы и шорохи, но, как Евгений ни вглядывался в глубь сада, там никого не было видно. Наконец в конце аллеи показалось какое-то светлое пятно, послышались лёгкие шаги, и Базаров увидел, что это Анна Сергеевна, в светлом платье и тёплой накидке, приближается к беседке. Сердце Евгения затрепетало от радости.
- Евгений Васильевич, ну что же это такое, почему среди ночи вы позволяете себе тревожить меня?! Я не ханжа, но всему же есть свои разумные пределы. Если бы я так неосторожно не пообещала вам принять участие в этой странной затее, то вы бы ждали меня понапрасну.
- Анна Сергеевна, поверьте мне, иначе просто нельзя, - Базаров замолчал, вслушиваясь в звуки ночного сада. Даже при таких странных обстоятельствах он не желал бы компрометировать Одинцову. Но всё было спокойно, и Евгений продолжил:
- Понимаете, ваш мир далеко не единственный, есть и другие, похожие и не похожие на этот, и в них можно попасть по собственной воле. Способов много, но самый лёгкий и быстрый – вход через так называемые порталы - Врата Миров, где происходит разрыв границы, проходящей между реальностями. Порталы бывает трудно найти и открыть. Лучше всего это делать ночью, потому что в это время суток нам вряд ли кто-нибудь помешает, и чужая энергия не окажет влияния на портал, не исказит указанного пути. И вообще, чем меньше посторонних глаз, тем лучше. Извините меня за эту лекцию, но хотелось хоть как-то объяснить вам, что происходит сейчас. А теперь нам надо спешить.
Анна Сергеевна была явно смущена всей этой затянувшейся шуткой, но в ней не зря текла кровь её отца – известного красавца, афериста и игрока. Она плотнее закуталась в тёплую накидку и решительно сказала: «Идёмте!»
Базаров прекрасно знал дорогу через поле, затем через рощу, вдоль небольшого ручейка, потом – по мостику и на небольшой холм. Евгений столько раз исследовал эту местность, исходил её и вдоль и поперёк днём и ночью, что теперь мог пройти этот путь буквально с закрытыми глазами, так что темнота ему не мешала. А вот Анна Сергеевна спотыкалась чуть ли не на каждом шагу, потом едва не упала, и Базарову пришлось крепко взять её под руку. Его не покидало ощущение, что за ними кто-то следит, но он списывал это на естественное волнение. Да и невозможно было представить человека, который по собственной воле повторил бы их ночное путешествие. Наконец они остановились, и Базаров начал вынимать своё самодельное оборудование из объёмистого саквояжа, который принёс с собою: свечи в подсвечниках, фосфорные спички, вогнутые и простые зеркала. Глаза уже привыкли к темноте, и Анна Сергеевна с любопытством наблюдала за его манипуляциями. «Я чувствую себя участницей опытов самого графа Калиостро», - рассмеялась она. Базаров кое-что читал о графе в надежде почерпнуть хоть крупицу истинных знаний, но быстро убедился, что тот просто шарлатан, правда, весьма талантливый, так что это сопоставление не порадовало учёного. При помощи четырёх небольших камней он установил зеркало и начал расставлять свечи в определённом порядке. К счастью, ветра почти не было, и вскоре слабое мерцание девяти свечей осветило небольшой участок холма. Анна Сергеевна, словно заворожённая, наблюдала за тем, как Евгений достал из саквояжа большую бутыль с водой и начал поливать вертикально стоящее зеркало. Вскоре по освещённой свечами поверхности пошла заметная рябь, затем зеркало засияло всеми цветами радуги, и от него распространилось голубовато-зелёное сияние, образовав прямоугольную рамку. Рамка всё расширялась и постепенно приняла очертания двери, словно нарисованной на тёмном фоне светящимися красками. «Вот он, портал, – прошептал Евгений. - Теперь надо его активировать, то есть открыть дверь». И в тот же миг учёный ударил по зеркалу каким-то странным предметом, похожим на большой кристалл. Зеркало рассыпалось на мелкие кусочки, а портал вдруг открылся. Анна Сергеевна замерла от удивления, страха и любопытства. Перед ней словно распахнулась дверь, и там, за этой дверью, был ясный день, светило солнце, бросая лучи на странную и не очень-то привлекательную картину: грязные развалины, ржавые железки, лужи с радужными разводами.
- Что это?! - одними губами произнесла Анна Сергеевна, у которой от неожиданности перехватило горло.
- Ну да, пейзаж как-то не очень, - признался Базаров. - Это старый заброшенный завод по производству компьютеров. Но вы не подумайте, что у нас везде так, взгляните-ка подальше.
Одинцова перевела взгляд туда, куда указывал ей Евгений, и увидела над грудой сваленного в кучу металла какие-то далёкие и очень красивые высокие дома. Казалось, они все сделаны из стекла и словно переливаются и искрятся в солнечных лучах. Их было множество, и все они были разной и совершенно необычной формы. А в небе над ними парили какие-то большие белоснежные птицы и огромные разноцветные шары, и всё это было так странно, что Анна Сергеевна решила, будто это сон. Неизвестно, сколько ещё времени стояли бы наши герои, рассматривая открывшуюся перед ними необычную картину, если бы за их спинами не раздался громкий раздражённый голос:
- Милостивый государь, так вы ещё и шарлатан! Что вы себе позволяете? Это не ярмарочный балаган!
Анна Сергеевна и Базаров в изумлении повернулись и в ярком свете, струящемся из открытого портала, увидели перед собой Павла Петровича Кирсанова, одетого, вероятно, наспех в какое-то подобие охотничьего костюма и с неизменной щегольской тростью в руках.
- Анна Сергеевна, отойдите от этого опасного человека, он погубит вас своими фокусами! – воскликнул Павел Петрович. - Вы, господин Базаров, всегда казались мне подозрительным, и, случайно увидев, как среди ночи вы выходите из дома, я решил проследить за вами. И вот что я вижу - вы даже не учёный, не медик, а какой-то цирковой иллюзионист, позволяющий себе обманывать наивных и беззащитных женщин. Или, того хуже, вы Асмодей, принявший человеческую личину!! Вы заставляете меня прибегнуть к насильственным мерам, - с этим словами Павел Петрович, подняв трость, бросился на Евгения. Тот от неожиданности поскользнулся, отступил назад, пытаясь устоять на ногах и буквально ввалился через портал на территорию старого завода. Следом за ним, не раздумывая ни секунды, ринулся разъярённый Кирсанов. Анна Сергеевна, ахнув, бросилась разнимать сцепившихся между собой мужчин. В пылу драки никто и не заметил, как очертания портала начали меркнуть, бледнеть, и Вход между мирами закрылся, оставив людей очень далеко от мирно спящего Марьина, от сонного луга, от дремлющей рощи, от безмолвного холма…
Эпилог
- Как подрос и похорошел Митя, а Николенька уже совсем бойко разговаривает! Кстати, мне показалось, что Катя немного располнела. Но ей это к лицу! Аркадий выглядит настоящим хозяином семейства, благодаря его помощи Николай Петрович может наконец-то отойти от управления фермой. Непременно надо побывать в Марьине и Никольском на рождество! – говорила молодая красивая женщина своему мужу, наблюдая, как он вносит дорожные сумки в большой холл их пентхауса.
- Отличная идея, надо будет снова пригласить с собой Павла Петровича, если, конечно, они с Нел-Ли не назначат на это время свадьбу. Ну кто бы мог подумать, что эта программистка так лихо окрутит нашего аристократа. Быстро же он все свои прежние «принсипы» забыл, - рассмеялся Ген-Зар..
Молодожёны только что вернулись из очередного путешествия через портал и были чрезвычайно довольны тем, что в далёкой России жизнь идёт своим мирным и спокойным чередом. После того, как Ген-Зар провёл успешные испытания БНГЗ, привычными стали визиты то в Никольское, где жили теперь Катя с Аркадием и с маленьким Николенькой, то в Марьино, к Николаю Петровичу, Фенечке и Мите. С помощью иллюзатора нового поколения удалось убедить этих милых и простодушных людей в том, что Анна, Евгений и Павел Петрович живут теперь в Санкт-Петербурге. На самом же деле они прочно обосновались в реальности Ген-Зара. Анна посвятила себя изучению живописи и архитектуры и уже преуспела, приняв участие в нескольких арт-проектах. Недавно она согласилась стать женой Ген-Зара, с условием, что всё же будет звать его Евгением.
Евгений был счастлив безумно, и они тут же поженились, причём засвидетельствовал их брак не кто иной, как Павел Петрович. Он, к немалому удивлению Анны и Евгения, очень быстро приспособился к этому миру. В прежней его жизни не было ни смысла, ни интереса, ни цели, и потому он уже считал себя отставным человеком. Но в новой для него реальности бывший старичок с изумлением обнаружил, что сорок пять лет для мужчины – это самый расцвет и профессиональной, и общественной, и личной жизни. Он проникся идеей возрождения почти исчезнувшей в этом мире природы, привлёк на свою сторону огромное количество единомышленников, организовал крупнейшую в стране общественную организацию «За флору и фауну» и уже всерьёз подумывал о том, не стоит ли ему баллотироваться на ближайших выборах в парламент. Научную поддержку его деятельности осуществляет сам Евгений, так что знания, полученные в Санкт-Петербургском университете, очень и очень пригодились теперь. Кстати, он запустил БНГЗ в промышленное производство и действительно разбогател, чем Анна Сергеевна, всё же привыкшая к роскоши, весьма довольна.
А Евгений модернизировал свою лабораторию и набрал целый штат новых сотрудников. Вот только работу уборщицы выполняет теперь робот. Так, на всякий случай…
Грамотность - на уровне Стилизация – вполне адекватная, хотя и довольно условная, скорее, не под конкретное произведение, а под стиль эпохи вообще. Соответствие теме – в какой-то мере имеется, поскольку портал таки можно посчитать за пересадочную станцию, и проезжание сквозь него тоже вполне сойдет за «мимо». Шляпу, правда, так ни с кого и не сорвало, но две трети темы таки реализованы и перевешивают. Не совсем поняла смысл названия, ну да и бог с ним
Теперь по блохам
«Да у них этот аппарат с руками бы оторвали и притом за немалые денежки.» У кого у них? Разве гг не из этих самых НИХ? Тогда у нас точнее по смыслу было бы, или у него. А то получается странноватый намек на каких-то левых НИХ. И еще – имхо, конечно, но мне кажется, что запятая перед И все же необходима, очень хочется там паузу сделать.
«не самому же таскать кейсы, набитые аппаратурой)» кейс – узкий и легкий на вид, ощущение тяжести это слово не создает, тут лучше подошли бы просто «чемоданы»
«она раньше бабочек только на картинках и видела, в её-то мире их давным-давно извели» то есть, у нее иной мир, чем у гг? ведь это его слова, и если бы мир был общим, логичнее было бы сказать «в нашем»
«Но в коротенький мозг Ксии слово «инструктаж» явно не влезло,» Если это было обыгрывание чисто земной поговорки про долгий волос и короткий ум – не сыграло, поскольку нигде до этого не указана длина волос ассистентки. Если же это просто указание на размер, то куда лучше подойдет «крохотный»
«А там избушка давно на клюшке,» Отличное выражение, если свое – браво, если найденное где – тоже браво, поскольку выглядит классической поговоркой ненашего мира
«Ну Ксию и Сита не жаль» Тут ворд, пожалуй, что и прав в своем вечном (и чаще всего неверном) требовании запятой после НУ. Тут нужно.
«человек с лёгким приветом и тяжёлым характером» еще раз браво! Отличная фраза!!!
«Он собрал необходимые для открытия портала вещи в большой саквояж, вышел в коридор, слабо освещённый горящими свечами,» Вот это место заставило малость засомневаться… А точно ли пустые и никому не нужные глубокой ночью коридоры таки освещали свечами? Ведь это же дико расточительно! Чаще как-то вспоминается из книг и фильмов чел, бредущий во тьме с подсвечником по собственной ночной надобности. Коих, кстати, было не так уж много и часто, ибо горшки, прозываемые ночными, обитали под каждой кроватью
«Наконец в конце аллеи» Корявовато, рядом повтор
«вдоль небольшого ручейка, потом – по мостику и на небольшой холм.» Аналогично
«Евгений был счастлив безумно, и они тут же поженились, причём засвидетельствовал их брак не кто иной, как Павел Петрович.» Ни кто иной
Еще малость удивило обоснование бодрости сорокапятилетнего старичка исключительно тем обстоятельством, что в новом мире, в который он попал, это вовсе не старость, а самый что ни на есть расцвет мужской силы Ну да Для тех, кто в том мире родился и его благами пользовался – вполне естественно. Как с бетанским долголетием у Буджолд. Бетанцы живут до двухсот лет – но только и исключительно из-за успехов генетики, исправляющей все дефекты до рождения, и медицины, поддерживающей человека всю жизнь. Ну и здорового образа этой самой жизни. Но для посторонных иммигрантов никакого здоровья и долголетия. И сорокапятилетний старичок в новом для себя мире так и остался бы старичком – если его не обеспечить медикаментозными взбадриваниями. Ну вот где-то так А в целом хорошо. Удачи.
Послано - 30 Ноябр 2012 : 10:20:37
на заметку автору - название не слишком удачное. прошло несколько дней, а я уже не смогла только по названию вспомнить - об чем был рассказ значит, нре слишком соответствует, не работает напоминалкой
Проза не поэзия. Собственно, наконец, в конце концов L) Это в поэзии такого сочетаний согласных на стыках слов лучше избегать(вроже к в цэ)
«вдоль небольшого ручейка, потом – по мостику и на небольшой холм.»
То же самое по повторам.
Роберт Рождественский. Радиус действия
... На Земле безжалостно маленькой жил да был человек маленький. У него была служба маленькая. И маленький очень портфель. Получал он зарплату маленькую... ...
Ну как бы подкрути свой микроскоп, или перископ, это не бага, а фича L)
По остальному - я это рассказ пока не читал, по остальному сказать пока нечего
Послано - 30 Ноябр 2012 : 13:09:31
проблем поместить - действительно никаких))))) сама сколько раз помещала, и пропускала при вычитке, и даже в изданном пропускала... и лишь через год-два вдруг с ужасом обнаруживала так что накорявить и накроказябрить, что-то куда-то там поместив - с этим действительно проблем не возникает проблемы возникают, когда пытаешься их НЕ помещать вот это действительно трудно но стоит того)))))
Послано - 30 Ноябр 2012 : 13:56:45
это не сколько трудно, сколько не так уж важно. Подходить с поэтической меркой к прозе... ну как бы это... В прозе красота текста дело десятое. В прозе автор должен захватить читателя в плен происходящим, увлечь содержанием, текст тут - это только рамка для картины. Или грунт, поэтому рояля особого красивость звучания не играет. А вот в поэзии - как раз верно обратное. Красивость выступает на первый план.
Проза, конечно, бывает разная. Ну как бы вот пример, один знакомый московский фантаст(LLeo, Каганов Леонид), написал для одного журнала шуточный стих "Про тигренка". Стих с юмором, но ему сказали, что стихи это не их формат. Тогда он просто переформатировал текст в одну строку, стих стал вроде как прозой и стих напечатали L) Вот для такой "прозы" твои пожелания - могут иметь место.
Послано - 30 Ноябр 2012 : 14:44:59
ну да, ну да, я перфекционистка, знаю))))) а Лео же вроде все в строчку пишет? ну, почти все... а вусе-таки дазже в прозе вкусный текст для меня оченно большой плюс для рассказа ну вот прямо ооочень))) хотя и не главный, да)))
У Тургенева герой - циник, которого ничего не колышет, рисковый мужик, живущий по правилам.
Тут - какой-то хлюпик, ну честно слово, да как он разговаривает и так далее.
Сама идея неплохая, визитеры из будущего, но реализация подкачала. Собственно, осиновые претензии по поводу Базарова. Расхождение героя оригинала и этого рассказа уж очень большое.
5. Формула героя. Не совсем удачным показалось то, что по сути большая часть повествования - пересказ событий, а не непосредственный рассказ. А пересказ почти всегда менее интересен.
Всюду пришельцы. Даже в мирном селении и классической литературе. Но... что от этого меняется? Пришельцы, псоглавцы, хоббиты или эльфы. Не важно, кто, важно, что подмена героев никак не приводит к переосмыслению их образов. Рассказ о чем? А ни о чем... точнее, можно подобрать десяток толкований, но все будут в той или иной степени условны. Это скорее читательский домысел, чем результат работы автора. Есть некие телодвижения героев в заданном поле, многократные смысловые повторы о том, что новый мир слишком недоразвит, и попытка взглянуть на биографию Базарова под инопланетным углом. В итоге: довольно скучно. Герои не тронули, идея не задела. Выстрел мимо.
Оригинальность замысла: очередной попаданец, прием универсальный, но увы, сильно избитый. Так что три балла.
Проработанность замысла и уровень совмещения с оригинальным произведением: автор подошел к конкурсному заданию в лоб, вплоть до цитат, хотя, надо признать, они вполне к месту. Хорошо, но вау-эффекта не вызывает. Четыре балла. И еще плюс за последний абзац ;)
Легкость чтения и красота языка: мне понравилось. Ничего этакого, ну кроме буквы «ё», но читается хорошо, язык чем то похож на переводы американских фантастов шестидесятых: прост и лаконичен и не отвлекает от развития сюжета. Пусть будет (с учетом «ё») пять баллов.
6 А вот и образец высокого балагурского стиля. Так балагурят космические десантники, штрафники, попаданцы, списанные навигаторы и младшие научные сотрудники в сотнях повестей, романов, рассказов и сталкериад. Практически все используют одни и те же наборы слов и словесных конструкций. И герои, явившиеся из другого измерения, оказываются точно такими же балагурами. По крайней мере, тот из них, глазами которого мы видим эту историю.
Три персонажа, оказавшиеся в роли попаданцев, с помощью прибора-иллюзатора быстро вписались в местную жизнь и стали жить в свое удовольствие. Непонятно только, на какие шиши. А главный герой стал студентом Базаровым. Принялся изучать местную отсталую биологию, потому что в университетский курс здешних физики, математики и прочих таких наук он еще в средней школе прошел. Вот и занимался тем, что пытливо резал лягушек. Потом, понятно, отправился в имение к своему приятелю Кирсанову. Там притворялся ловцом лягушек, а сам искал портал, через который попал в эту страну зеленой травы, бабочек, птичек и всяких забавных позвоночных. Двое его спутников к тому времени так хорошо вписались в местный истеблишмент, что отказались возвращаться в свою родную экологию. Да и сам главный герой влюбился в помещицу Анну Одинцову. Одно слово: нигилист и циник.
Чтобы произвести впечатление на девушку, псевдо-Базаров решил показать ей портал. И таки открыл дверь в иной мир, в руины завода и далекие кристаллы небоскребов. Тут появился помещик Павел Петрович Кирсанов, и все трое со скандалом ввалились в другое пространство. И там им было хорошо. Кирсанов легко вписался в местную жизнь, став знаменитым борцом за восстановление природы. А Базаров разбогател и сделал Анну счастливой. Все периодически через портал навещали родню и знакомых по другую сторону портала.
Иногда текст разбавляется цитатами и отдельными словами из Тургенева. На всякий случай они выделены курсивом, но даже без этого они бы сверкали, как алмазы в дорожной пыли. Жаль, что автор не рискнул освоить творческую манеру Тургенева.
Я ничего не имею против балагурского стиля. Просто я обычно не читаю такие произведения. В тысяча сто первый раз смотреть на мир глазами одного и того же заурядного персонажа? Увольте. Писать в таком духе легко, так пишут тысячи. И такое ощущение, что все это пишет один и тот же безликий человек. А поскольку персонаж-балагур зауряден, то и жизнь его достаточно заурядна. В этом рассказе, например, герои даже не пытаются использовать свои знания. Они приспосабливаются и живут заурядной жизнью. Они не вызывают интереса. Никто не преодолевает трудностей, ничем не рискует. У них нет трудностей и проблем. А в основе литературного произведения все же должен лежать серьезный конфликт: между человеком и обществом, человеком и природой, старым и новым, и т.д.
Версия для печати
Послано - 17 Ноябр 2012 : 17:51:26
