Додумать дракона…

Как книжная обложка налаживает коммуникацию между читателем и текстом

Текст: Ольга Автамонова
Иллюстрация Андрея Фереза «Дракон Писатель»

Современная обложка должна не просто рассказать, о чем книга, но и заставить потенциального читателя ее купить. Мужчина и женщина, слившиеся в объятиях, пистолет и темный силуэт в шляпе — сегодня художник не может позволить себе так прямолинейно интерпретировать сюжет, от него ждут нечто неожиданное, цепляющее и даже шокирующее. Как создавать уникальные обложки, умеющие продавать сами себя, знает главный художник-иллюстратор издательства АСТ Андрей Ферез. На его счету более 1000 обложек и более 200 проиллюстрированных книг, среди которых российские издания книг Нила Геймана, Джорджа Мартина, Джоан Роулинг, Марка Леви, Бориса Акунина.

— Обложка — это средство коммуникации между читателем и текстом, — рассказывает Андрей Ферез на квест-дискуссии в Московском городском педагогическом университете (МГПУ). — Это такое окно в текст, где текст представлен сжато, емко и переведен на некий визуальный язык. Представьте дверь в комнату, из которой торчит хвост, увидев его, мы додумываем себе дракона, если этот хвост чешуйчатый. Если хвост пушистый, додумываем льва. Так и иллюстрация на обложке — маленькая часть большого текста, которая должна додумываться правильно.

Родившись в семье физиков, будущий художник по стопам родителей не пошел. Он признается, что всю свою сознательную жизнь рисовал всегда и везде, как только появлялась свободная минутка. В детстве он мог часами рассматривать репродукции в советских детских книгах, журнале «Огонек» и уже тогда знал таких советских художников, как Ткачев, Жилинский, Попков.

Заведующий кафедрой истории, философии и литературы Российского института театрального искусства, доктор филологических наук Андрей Ястребов сравнил манеру художницы Ремедиос Варо с манерой Андрея Фереза и задал вопрос: «Скажите, Андрей, когда родилась ваша манера не лично у Андрея Фереза, а в культуре и как вы ее определяете?»

— С одной стороны, это сюрреализм, отсутствие какого-либо смысла в живописи вообще, когда работа становится чувствами зрителя, а с другой — это цифровая живопись, — ответил художник. — Рене Магритт, бельгийский художник-сюрреалист, говорил о том, что картина — это просто картина, за ней ничего нет. Если то, что чувствует зритель — это восторг, страх, ужас, — картина удачная.

Свою манеру рисовать Андрей не меняет на протяжении многих лет.

— Да и зачем ее менять? — говорит он. — Может поменяться стиль в живописи, выразительность, а манера — это как почерк. Когда вы нервничаете, то пишете сбивчиво, а если спокойны, то и писать будете красиво, выводя каждую буковку.

А подделать чужую манеру рисования — это то же самое, что писать чужим почерком.

Среди его самых любимых работ — иллюстрации к книгам Стивена Кинга, Нила Геймана, для которого он даже придумал собственный шрифт, и Бориса Акунина. Художник боялся, что Нилу Гейману не понравятся обложки к его книгам, но, пообщавшись с писателем, Андрей понял, что автор допускает интерпретации.

— Писатель понимает, что люди устроены по-разному, и он ценит интерпретации художников, — добавил Ферез.

Художник рассказал, что ему было очень интересно работать с книгой Карлоса Руиса Сафона «Тень ветра» и что очень бы хотел проиллюстрировать произведения Белова.

— Но не все книги нуждаются в иллюстрации, — добавил Андрей Ферез. — Например, «Мастера и Маргариту» нельзя иллюстрировать. У каждого человека свой Воланд, свой мир, и ни в коем случае этот мир нельзя навязывать.

На вопрос, что отличает художника-иллюстратора от простого художника и почему Андрей не пишет пейзажи, художник ответил, что очень хочет и любит писать пейзажи, но сегодня они, к сожалению, не востребованы.

— Если не нужно было бы зарабатывать, был бы пейзажистом, — откровенничает он. — Хороший пейзаж — это отражение действительности, реальная живопись. Это сочетание цветов в чистом виде. Это ситуация, где нет сюжета, нет никаких коннотаций, смыслов… Нет ничего, кроме пятен цвета, которые создают гармонию, приближенную к музыкальной.

По просьбе студентов Андрей Ферез раскрыл некоторые секреты своей работы. Сначала он читает текст и выделяет фломастером подходящие фрагменты, затем начинает делать карандашные наброски, которые потом постепенно переносит на компьютер.

— Это очень удобно, — говорит Андрей. — Можно перерисовать, стереть. Бумага и холст не позволяют этого. На компьютере же можно посмотреть, как это будет выглядеть в другом колорите, с другой пластикой, с другой композицией. Компьютер позволяет бесконечные эксперименты.

 По словам Фереза, гораздо проще работать, когда книга не вызывает сильных эмоций. А вот Нила Геймана иллюстрировать было трудно, потому что,

когда книга хорошая, признается художник, появляется какой-то груз ответственности и руки дрожат от волнения.

Зато в выборе эпизодов иллюстратор не ограничен ничем, кроме желания самого писателя, если, конечно оно было озвучено.

— Важно сделать так, чтобы мысль, которая заложена в тексте, была отражена в картинке. Если это детектив, то может быть лабиринт, лупа… Человек с пистолетом на обложке — это очень скучно, — объясняет Ферез.

Свое личное восприятие героев книги Андрей старается не передавать, отдавая предпочтение нейтральным образам.

— Может быть, не совсем получается, но я стараюсь, — добавил он.

Блиц-интервью для «Года Литературы»

Вы иллюстрировали книги Бориса Акунина. Сложно было с ним работать?
Андрей Ферез: Акунин не соглашался со мной и пытался навязать свои образы. Было тяжело работать. Акунин — человек текста. Он придумал картинку для обложки, вернее, сформулировал красивое предложение, и ему кажется, что картинка будет такая же красивая. Но это не всегда так.

Андрей, расскажите, как появилась иллюстрация к «Креативщику» Анны Борисовой? 
Андрей Ферез: «Креативщик» появился очень просто. Григорий Шалвович придумал картинку сам. Его тогда от меня еще прятали, я общался по почте с Анной Борисовой. Она мне написала в письме, как это должно было выглядеть… Хотя были некоторые трудности. На обложке изображен шпиль Адмиралтейства, питерский, возле Эйфелевой башни. Но этот шпиль сверху никто никогда не видел и необходимо было сделать так, чтобы шпиль был узнаваем. Для этого пришлось изменить пропорции…

А другие авторы тоже говорят, что хотят видеть на обложке?
Андрей Ферез: Многие писатели придумывают образы для обложек своих книг. Мне так проще работать. Стараюсь учесть все пожелания в дизайне.

КСТАТИ
Андрей Ферез ведет свой блог здесь, где выкладывает свои черновые работы и люди, неравнодушные к его творчеству, могут обсудить понравившиеся образы художника.

Ольга Автамонова
23.01.2017