Между мирами

— Ну как, сходим сегодня на свидание? — спрашиваю я у Джульетты, проштамповывая билет у очередного зеленого монстра.
Джули – сногсшибательная красавица, и наверняка понравится вам, если вы не убоитесь киберпанка. У неё классический, зелёный ирокез, пирсинг «мадонна» на верхней губе, множество серёжек в правом ухе. Одета она в одну только юбку, коротенькую и облегающую. И топлесс смотрится совершенно шикарно.
Всё её тело – планшет для боди арта. На левой груди нарисован тюльпан, а на правой – роза. Кажется, она позаимствовала эту идею у Саймака. Ноги её обвивают китайские драконы. Я вопросительно смотрю на неё. Она смеётся. У неё продольно разрезан язык, сделан «сплит» – некоторые панки в Моё Время делают себе такое. Интересно, каково с ней целоваться?
— Посмотрим, Алекс, посмотрим, — говорит она и ставит очередной штамп. Высокая, закутанная в жреческие одежды мумия мрачно смотрит на неё и забирает билет.
Какие шансы у меня её заполучить? Прямо скажем, небольшие. Джули сбежала из приюта, когда ей было четырнадцать. Подрабатывала лабораторным кроликом на испытании новых нелегальных наркотиков; была профессиональной майко – гейшей низшего ранга; снималась в незаконном порно. По сравнению с ней, я просто тепличное растение, и от этого никуда не деться.
Родом Юля (как я её порой называю) из Новой Баварии, автономного европейского царства 2322 года нашей эры. Для меня это далёкое будущее: я попал на Станцию из 2012 года нашей эры, из Минска.
Вообще говоря, мы не умеем перемещаться ни в будущее, ни в прошлое, только из одного измерения в другое. Но так уж вышло, что большинство измерений смещены относительно временной оси: какие-то буквально на доли миллисекунды, а некоторые – на целые века и тысячелетия. В одних Мирах люди уже давно шагнули в космос, возвели города на Марсе и на спутниках Сатурна; а в других – тираннозавры всё ещё пожирают трицератопсов. А Станция лежит между ними. Она – точка соприкосновения, координатная точка отсчёта. Здесь пересекается прошлое, настоящее и будущее; магия и технологии; мистика и просвещение. Боги, пришельцы, призраки и демоны захаживают к нам, как к себе домой. Когда я впервые попал на Станцию, думал, что сойду с ума.
Станцию создала Организация – пожалуй, самая загадочная структура в истории. Её истоков не знает никто. Предполагается, что её основали самые могущественные боги из всех – древнеегипетская Девятка (Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сет, Нефтида), индийский Шива, загадочный Ноденс. Охотник, Повелитель Великой Бездны. Он же, кстати, и является нашим непосредственным руководством. Он относится к тому небольшому числу Существ, которые способны наколоть на свой гарпун самого Зевса. А Громовержец, кстати, неприятный типчик. Однажды я видел его – он пользовался Первыми Вратами.
Пожалуй, точнее всего назвать нас Привратниками – мы пропускаем существ из Мира в Мир. Но мы зовём себя просто работниками Станции.
— Возьмите ваш билет, — жизнерадостно улыбается Джули, и протягивает зарегистрированный купон здоровенному верзиле с тремя ртами и прорвой щупалец с глазами.
Он что-то благодарно хрюкает в ответ. И я снова думаю о ней.
Даже согласно вполне терпимой Конституции Евросоюза от 2301 года Её Земли, Джули нарушила целую кучу законов и обязательств. К счастью, большая часть правонарушений пришлась на то время, когда она ещё не достигла совершеннолетия. Когда её в очередной раз «повязали», девушка проявила паранормальные способности, ускользнув из запертой камеры. Вот тогда-то ей и заинтересовалась Организация. Ньярлатотеп, Ползучий Хаос, один из самых харизматичных наших сотрудников, явился за ней прямо в трущобы Гарлема. Кого другого это бы напугало до посинения, но Джулия осталась в восторге.
Джули выросла, остепенилась, и работает на Станции уже более пяти лет. Она утверждает, что делает это, дескать, для того, чтобы избежать принудительного помещения в исправительные заведения Конфедерации, но я-то знаю – это лишь второстепенная причина. Станция мне нравится. Как и мне. Но для Джульетты это место как будто создано: такой безумной мешанины народностей, пантеонов, персоналий не встретишь более Никогда и Нигде. Джулия влюблена в Станцию. А я влюблён в неё.
И она отказывает мне уже в третий раз.
— Ты так говоришь уже две недели, — возмущаюсь я. — Ну, что тебе стоит? Я же не предлагаю ничего особенного. Или неприличного. Сходим в небольшую японскую закусочную… Знаешь, открылась в Шестом Секторе. Я угощу тебя сакэ или сётю….
Она фыркает. Весело качает головой.
— В том-то и дело, Алекс, в том-то и дело… ты слишком уж правильный. Не предлагаешь ничего неприличного. Сходить в идзакая… что здесь интересного? Ты хороший парень, Алехандро. Но не для меня.
— Ну да, конечно, — вспыхиваю я. — Я не прыгаю с тарзанкой и не съедаю сто гамбургеров за раз. И не набиваю себе на груди татуировки с изображением «борделя мамаши Салливан». Ты предпочла бы переспать вон с теми верзилами из индийской мифологии. Они-то точно не производят впечатления пай-мальчиков….
Она задумчиво смотрит на огромных синекожих монстров.
— А что, может быть, — рассеянно бормочет она.
Великаны-якши плотоядно ухмыляются ей в ответ.
Во имя Семи Кругов Ада! Я яростно пропечатываю билет.
— Спокойно, юноша, — говорит мне лев в древнеегипетском платке-немесе. — Усмири свой гнев и однажды она будет твоей.
Он с достоинством берёт свой купон и направляется ко Вторым Вратам. Древний Египет эпохи Раннего Царства. Подходящее время для таких существ. Возможно, он едт в отпуск – в передней лапе зажат объёмистый кофр.
Я воспрянул духом. Акеру не лгут. Быстрый взгляд на Джульетту. Хвала богам, она заболталась с причудливым старичком, который по пояс скрылся в раковине, словно улитка. И ничего не слышала из того, что сказал сфинкс. Иначе был бы скандал!
Старичок курил кальян. А ещё был весь покрыт ползающими чёрными точками. Кажется, один из майянских богов смерти. Подходящая компания для неё. Она обожает все эти заморочки с апокалипсисом.
В очереди зашевелились.
— Эй, юница! — крикнула старуха в отрепьях, которые выглядели так, словно их уже сотню лет носили, не снимая. — Во имя Апостата! Я опоздаю на Самайн!
— Старая карга, — чертыхнулась баварка. — Такой интересный собеседник попался. Представляешь, недавно он наслал на своих глад и мор, и огненные камни с неба…
Она в сердцах так шлёпнула по билету несчастного домового, что изумрудная краска разбрызгалась во все стороны. Растерявшийся скандинавский фильги, подхватив купон, поспешил ретироваться.
Вообще-то, все наши клиенты регистрируются электронным путём, но наличие магического вензеля намного надёжнее. Ещё памятна та история с семью демонами-они, что прорвались в Малый Зал и едва не сожрали целую толпу полуросликов. Штемпели зачаровывает Девятка из Гелиополя: магия Исиды и Осириса нарушителям спокойствия не по зубам.
Ко всему прочему, помещение Станции освящено Семью японскими Богами Счастья, Ситифуку-дзин, что приводит большую часть наших клиентов в добродушное настроение. Даже вот эту тёщу-демона из китайского пандемониума. Любезно улыбаясь, я поставил ей печать. Умиротворяющие эманации Ситифуку-дзин спасают от беспорядков, но для некоторых сущностей, требуются веские гарантии, что они будут вести себя прилично.
Зал переполнен. В южном углу весело щебечут египетские богини, с макияжем «от Клеопатры»: брови насурьмлены, ресницы подкрашены тушью, верхние веки подведены голубой, а нижние – жёлто-зелёной краской. Они щеголяют в каларизисах – традиционной женской одежде времён Нового Царства; это некое подобие сарафана, полностью обнажающего грудь. Сосочки позолочены – этот обычай в страну Нила пришёл из Крита.
Компания чопорных гномов весело обсуждает с эльфами проблемы поставки продуктов питания и сырья; стройные обольстительные якшини флиртуют с краснокожими ракшасами. Кентавры обсуждают конные скачки; мелкие германские бесы играют с девятихвостыми лисами в го.
Я проштамповал билет прозрачной девушке, состоящей из воды – очевидно, одной из древнегреческих нимф. Следующим клиентом тоже была женщина. И тоже прозрачная. Сквозь неё была видна противоположная стена станции. Титановые крепления. Женщина была призраком. Она колыхалась на ветру, словно полотнище.
Впрочем, нет ничего необычного в том, чтобы встретить на станции призрака. Можно сказать, у нас это в норме вещей. Призраки частенько следуют транзитом: из Страны Снов в Страну Фантазий, а некоторые задерживаются и в Реальном Мире. В любом из тысячи измерений.
Поэтому я отнёсся к ней лояльно. Улыбнулся и кивнул головой.
— Предъявите купон.
Талон у неё был. Она сжимала его в руке.
— У меня пропал сын, — сказала она. — Помогите.
А вот это уже неприятность.
— Вас сын живой или из эктоплазмы? — спрашиваю я её.
Она качает головой.
— У меня пропал сын. Помогите….
Я вздыхаю. Возможно, это низкоуровневый фантом, который только и способен, что твердить одно и то же. Однако, у неё билет. Каким-то образом же она его раздобыла. А значит, возможно, её история про сына правда. А это сули неприятности.
В лучшем случае, её сын – вполне живой безобидный коммивояжер лет сорока с пивным животом. Или бестелесный безвредный дух, не питающий враждебности к людям. И тогда не произойдёт ничего катастрофического. Но всегда следует предполагать худшее. Незарегистрированный бесёнок или пак может натворить на станции такое….
Детей пускают на станцию лишь в крайних случаях. И присмотр за ними отличается особой строгостью. Каким образом ребёнок умудрился потеряться? И кто вообще пропустил эту парочку через Врата? Я вздохнул. Работёнки прибавилось. Следует проверить недавно прибывших.
— Юля, атас. У нас есть работёнка. Пусть Клавдиус займётся рутиной.
Клавдиус – молодой сатир на испытательном сроке. У него курчавые волосы (через которые торчат изящные рожки) и лицо выпивохи и записного гуляки. Козлиные ноги завершают его образ. И вместе с тем, он счастливый обладатель непринужденного обаяния, которое позволяет ему кадрить красоток. Вот и сейчас, он охотно флирует со смешливыми смуглянками во флорентийских костюмах. Взять у него, что ли, пару уроков?
Джули берёт его за шерсть и утягивает за стойку.
— Будешь здесь, — наставительно ухмыляется она. — А мы пошли.
Впрочем, Клавдиус не обижается. Он молниеносно переносит своё внимание на задорную быстроглазую джиннию, протягивающую ему билет.
***
Я иду по залу, хмуро размышляя о сложившейся ситуации. А ситуация не так проста. Обычные Печати на детей не действуют, а почему – знает только Ноденс. Штампы, которые мы ставим на билеты, по существу представляют собой пентакли, блокирующие любые паранормальные проявления. Тех, кто лишён билета, выслеживают по залу охотники-синигами. И не дай Боги вам попасться им на пути. Они действуют как психопомпы, высасывая жизненные силы у своих противников. А потом пожирают ещё тёплый труп. Жестоко, но действенно. Однажды я видел расправу над циклопом. И подобного увидеть не пожелаю никому.
С детьми же всё по-другому. На них – благодать богов. И синигами не трогают их. Слыхали пословицу: «Бог хранит пьяниц, детей и дураков»? В ней есть доля правды. Иначе дети не доживали бы до совершеннолетия. С их неуемным стремлением лезть куда не надо и познавать мир. А мир порой не желает, чтобы его познавали..
Некий неведомый демиург установил для детей свои правила. Не знаю, кто это был. Шива, или Амон, или Фуси, или Саваоф. Но этот Бог, несомненно, был благ. И нечто незримое оберегает детей. И это с одной стороны хорошо, а с другой… Поставьте себя на моё место. Один незарегистрированный ребёнок, и уж тем более, ребёнок-призрак, если у него есть хотя бы слабые способности к психокинезу, способен учудить такое…. Уж не хватало нам только личного полтергейста.
Здесь полным-полно силовых кабелей. Точного оборудования. Всяческой маготехники. Меня прошиб холодный пот при одной мысли о том, что может натворить неучтённый барабашка. Системы отслеживания Врат работают строго, но если ребёнок проник внутрь и только потом потерялся… Я бросил быстрый взгляд на синигами – высоких мрачных юношей в кимоно синего цвета, запахнутых наоборот (справа налево), что символизировало их связь с миром усопших. Нет, они были спокойны. Я глубоко вздохнул. Мне бы не хотелось отдавать ребёнка на растерзание этим тварям. Пусть даже ребёнок давно уже умер. Хотя это и не их юрисдикция, но в отношении подобных существ никогда нельзя быть уверенным в чём-либо на сто процентов.
Несколько синигами стопились возле переносного маленького телевизора и без звука смотрели сценки из театра Кёгэн. Один из них держал на плече магнитофон, словно Виктор Цой, и из него доносились мрачноватые строки японской песни:

Они-сан доко я, котиро э оидэ…
Где ты, демон? Иди сюда….

Меня аж дрожь пробрала. Да уж, что называется, под руку…

О-яма но оку, но сабишии онико…
В глубине гор одинок ребёнок демона…

Что это? Знак, или случайное совпадение? Горы? Быть может быть, стоит ребёнка поискать под потолком? Для привидения подходящее место… Потолки на станции высокие, и не каждый догадается посмотреть. Я бросил невольный взгляд вверх Но нет, там было чисто. Да уж, было бы слишком просто…
Я покосился в дальний угол, где, окутанные клубами тьмы, поджидали своей очереди Древние. Эти загадочные и непостижимые сущности, родившиеся на заре вселенной и игнорирующие законы привычной нам реальности и здравого смысла. Они способны обратить в прах саму станцию. Единственное, что сдерживает Их – Ноденс, наш непосредственный начальник. В былые времена он охотился на таких, как они, насаживая их на свой подпространственный гарпун. А потому они ведут себя тихо.
И всё-таки, полагаться на их миролюбие нельзя: облако удушливого безумия истекает от них, напоминая, что большая часть созданий в этом здании могла бы послужить для них пищей. И не столь уж важно: призраки или люди, демоны или боги. Эти Твари способны пожирать всех. В некотором роде они незаменимы при охоте на фантомов. Но к Их помощи мне уж точно прибегать бы не хотелось. Разве что если не останется другого выбора. А сейчас мне нужна Юкико.
Джулия направилась договариваться со стоглазыми аргусами. Они осмотрят помещение. Я же обзаведусь помощником из Страны Нихон. Юкико я нашёл в зале игровых автоматов – все три её хвоста нетерпеливо ползали по клавиатуре, и она сражала монстров с потрясающим турнирным результатом.
Юкико – кицунэ, её волосы – огненно-рыжие, она может создавать иллюзии, появляться в чужих снах, а обольстительности хватит на тысячу суккубов. В моих снах она появлялась частенько. До появления Джулии мы были любовниками.
— А, Акихико, — поприветствовала она меня. — Что привело тебя в наши виртуальные края? Моё божественное очарование?
Она всегда так называет меня, в переводе с японского – «яркий принц». Она мне льстит.
— Пришла пора отрабатывать твою ставку вольнонаёмного консультанта и ассистента в чрезвычайных ситуациях, — улыбаюсь я. — У нас тут пропал ребёнок, возможно, со способностями телекинезу. Будем предполагать самое худшее.
— О, это плохо, — укусила себя за губку она. — Неупокоенный дух? Зомби? Демон? Живняк?
— Понятия не имею. По всей видимости, привидение. Боюсь, это может быть полтергейст. Сможешь его найти?
Призрак матери колышется за моей спиной.
— А что говорит мать?
Я невольно обернулся на призрачное марево, в котором с трудом угадывались антропоморфные черты.
— Ничего не говорит. У неё явно какие-то проблемы с самовыражением.
Юкико задумчиво закусывает губу.
— Хм, странно…. Но приобрела же она как-то приобрела допуск. Созданиям без речи мы его не выдаём. Быть может, её эктоплазматическая сущность развеивается? Или основной сущностью был сын? Вы уже проверяли компьютеры? На кого зарегистрирован билет?
— А зачем, я, по твоему пришёл к самому прекрасному хакеру на станции? — отшутился я, но на душе стало тревожно.
Если сын был центром кристаллизации, а мать – лишь ширмой, выполняющей простые действия, нас ждут крупные неприятности. Что за существо проникло на Станцию, и для чего оно замаскировалось под ребёнка? У меня были версии, и все неприятные.
— Так, сейчас посмотрим….
Против своей воли, я залюбовался Юкики. Она оделась по-американски: коротенькие лимонные шорты и оттягивающая футболка. На футболке был изображён девятихвостый лис из Наруто. Грудь у Юкико довольно большая, и тонкая маечка совсем не скрывает её прелестных форм. Она прочитала мои мысли и улыбнулась.
— Ты всегда умел льстить, Акихико.
Один из её трёх хвостов вытащил из верхнего ящика стола шкатулку. Меня всегда завораживали её хвосты, мне нравилось наблюдать за ними: как точно и изящно они умеют действовать, а шерсть на них так ловко управляется с мелкими деталями, как если бы это были пальцы. А потом мне припомнились кое-какие не столь невинные развлечения с этими самыми хвостами, и я покраснел. Воспоминания лезли в голову, совсем непрошенные – все-таки мы долго пробыли вместе.
На лице Юкики появилось мечтательное выражение. Ну разумеется, мои мысли для неё – как открытая книга. Она томно потянулась, позволяя маечке обрисовать её нежные холмики. Острые сосочки проступили через ткань.
— Знаешь, Акихи, — шепнула она, словно невзначай коснувшись плечом моего бедра. — Если ты когда-нибудь захочешь….
Меня бросило в жар.
— Ладно-ладно, займёмся работой, — она походила на кота, объевшегося сметаны.
И что такого она прочитала в моих мыслях, чего не знал я сам?
Шкатулка из слоновьей кости щелкнула и открылась. Там лежали амулеты. Причудливые и разнообразные. Да, Юкики родом из Нихона. Но магией пользуется со всего света. В ларце были индейские Ловцы духов; предметы бразильских культов кандомбле и умбанды; реликвии вуду.
Японка достала из ларца куколку из конского волоса. Я уже видел её раньше.
Девушка-лиса задумчиво повертела её между пальцев. Показала призраку.
— Вы знаете, где ваш сын? И кто он?
— У меня пропал сын. Помогите…. — тихо, почти беззвучно пошелестело привидение.
Куколка подняла ручку.
— Скажите мне, а кто вы? — её голос был тоненьким и писклявым.
— Я?... — заколебался призрак. — А я….
Её голос едва-едва доносился, будто из какого-то туннеля. Тело колыхалось, словно его рвали порывы невидимого нам ветра.
— Ну же, скажите нам, — мягко сказала моя бывшая любовница.
— Я… — сказал призрак так тихо, что я едва расслышал, и внезапно исчез.
Только леденящий холодок пробежал по моему телу, словно где-то подул сквозняк.
Юкики озабоченно посмотрела на меня. Наши взгляды встретились.
— А вот это уже совсем плохо, — сказала она. — Она развеялась.
— Да.
Мы оба это понимали. Пока «мать» ещё влачила посмертное существование, между ней и «сыном» существовала связь. И то существо, которое пробралось на станцию, сковывали определённые узы. Такова сущность магии. Теперь же оно полностью независимо, непредсказуемо и опасно. Кто именно только что обрёл свободу? И рождение кого мы подстегнули, своими попытками узнать правду?
— Возможно, это мы виноваты, — эхом подтвердила мои мысли Юкики. — У фантома стоял блок на информацию, и когда мы попытались выведать что-либо с помощью Куклы… Его эфирная структура разрушилась. По правде сказать, мы его убили. В такой момент я думаю, а если жизнь после смерти?
Она внезапно нахмурилась.
— А ну-ка стой где стоишь!
В голосе лисы появились строгие нотки. По личному опыту знаю, когда Юкики говорит так, лучше ей не перечить. Она открыла второй ящик стола и извлекла оттуда причудливый прибор, напоминающий средневековую астролябию. В середине шара из золотой проволоки неспокойно покачивалась серебряная стрелка.
Юкики обвила мою талию одним из хвостов.
— Ни шагу с места!
Её золотые глаза сощурились, она начала молиться.
— О Инари, богиня успеха и лис! Помоги нам найти того, кого мы ищем. Я обещаю тебе три ночи, с тем, кого желаю больше всего. Внемли мне, о Дакинитэн!
Что-то неуловимо дрогнуло в окружающем пространстве. Серебряная стрелочка медленно сдвинулась с места и указала вправо. Кицунэ с трепетом вручила мне шар.
— Иди за ним и придёшь, — благоговейно шепнула мне она.
— Сколько продержится эффект? — одними губами спросил у неё я.
— Несколько минут. И… — она внезапно прижалась ко мне своей грудью и мягко поцеловала в губы. — Ты должен мне три ночи.
Серебряно рассмеялась.
— Иди же, иди!
Её рыжий хвост напутственно хлопнул меня по заднице.
— А я проверю по компьютеру, на кого был зарегистрирован билет.
В голове у меня всё перемешалось. Юкики, Джулия и призраки-дети сплясали там канкан. Стрелка вела меня по коридорам, как по хитросплетению лабиринта, в Шестой Нижний Зал. Перед самым входом я заколебался и достал мобильник.
— Джулия? Кажется, я его нашёл. Это Зал Ёкай. Это может быть что-то опасное. Объявляю Код Пять.
— Я всё поняла, — коротко сказала Джулия.
Я вошёл внутрь.
Всё было тихо-мирно; японские демоны сидели в Зале Ожидания рядами, играли в карты и в го. Некоторые из них разыгрывали сценки из театра Кабуки. Стрелка дрожала, указывая в центр зала. Я вздохнул. Проверил, легко ли достаётся пистолет. Серебряные пули, хотя это и не убьёт большинство демонов. Здесь нет европейских вампиров или нечисти. Эти духи боятся совсем другого. Я весь увешан амулетами, но от чего-либо по настоящему серьезного меня это не спасёт.
Ну что ж, я изначально знал, что моя работа смертоубийственна.
Я пошёл в середину Зала, с трудом проталкиваясь среди обакэ. Все они ждали открытия Врат. Ожидали, когда наступит их очередь ввергнуть в панику Реальный Мир. Здесь были странные существа из снов; их щупальца и искажённые лица словно таяли в воздухе. Причудливая женщина-осьминог играла с двухвостой кошкой в индийские шахматы. Ведьма ямамба разгадывала сканворды; летающие демоны тэнгу сердито поводили затёкшими крыльями. Целая компания енотов-тануки играла в салочки посередине зала. Полупрозрачные лица духов-юрэй поворачивались вслед за мной, когда я шёл.
— Простите, извините, — я с трудом протиснулся мимо существа, состоящего целиком из лица и остановился возле компании нетерпеливо подпрыгивающих зонтиков.
Бледная девушка в погребальном кимоно, увидев меня, недовольно дёрнулась. Сотни потусторонних существ зашевелились, оживившись с моим приходом. Одушевлённые жестяные чайники застучали, великаны-они смотрели на меня с явным гастрономическим интересом. Правила запрещают нападать на людей на станции, но… Кольцо призраков и духов вокруг меня смыкалось всё плотнее. Я в отчаянии взглянул на стрелку. Она дрожала и крутилась на месте. Время вышло? Эманации от эктоплазмы гасят сигнал?
Полупрозрачная девушка с проломленной головой коснулась моего плеча. Его пронзила острая боль
— Ты не хочешь остаться со мной? — шепнула она.
Угрожающего вида столик на ножках по-паучьи подошёл вплотную. И тут меня осенило. Я посмотрел вверх. На самом верху, вверх ногами, стоял мальчик со сморщенным лицом и улыбался.
Трясущимися руками я вытащил пистолет.
— Никому не двигаться! Объявлена тревога класса А! Мальчик… кхм… ты не мог бы спуститься?
Призрак посмотрел на меня с презрением. Все окружающие меня обакэ, как по команде, посмотрели вверх. Всё-таки, демоны тугодумы. Взглянули – и стали расходится. Словно отхлынула морская вода. А я стоял в эпицентре отлива. Он пихались, расталкивали друг друга локтями, тяжеловесно ступали – и тоненькими струйками утекали. Это походило на бегство. А мальчик наверху пристально смотрел на меня.
С чего я, кстати, решил что он привидение? Выглядит вполне материально. Скорее он всё-таки демон-ёкай. Да и на мальчика он не слишком похож. Сморщенное лицо, словно у новорожденного. Маленький старичок. На лице его медленно расплылось выражение отвратительного злорадного предвкушения. Маленькие глазки полыхнули угрюмым огнём.
А затем он прыгнул на меня.
Спасла меня только интуиция. Ещё до того, как гротескное создание оттолкнулось от потолка, я отпрыгнул в сторону. Противный карлик приземлился прямо на спину фантасмагорического трюмо. Трюмо заверещало. Карлик вгрызся в него зубами. Он был слишком мал, чтобы проглотить его целиком.
Видимо, он подумал о том же самом.
Он помотал головой и взялся пальцами за свой рот. И разодрал его. Кожа спала с него, словно шкура со змеи. И из маленького тщедушного тельца выбралось громадное, омерзительное создание. Кожа его была фиолетовой и сплошь покрытой ушами. И глазами. Конечности, органы, фрагменты человеческой плоти росли из него в кошмарном ансамбле. Посередине тела располагался рот. По помещению удушливой волной поплыл трупный запах. Очень, очень сильный ёкай. Возможно, аякаси. Оно притворилось ребёнком, чтобы попасть на станцию. Женщина-дух была лишь безвольной слугой своего господина. Оно пришло в место, где у него полно поживы. Судя по всему, ему сгодится и эктоплазма.
Оно подхватило комод и разжевало его целиком.
Я выпустил в него шесть пуль. Они вырвали из него клочки гниющей плоти. Мутные фонтанчики крови ударили из ран. Но это его не остановило. Длиннющей рукой оно подхватило гигантского паука и отправило в пасть. А затем – змею. И лягушку-черепаху. Оно пожирало демонов и духов. И я, словно оцепеневший, смотрел, как оно росло.
Новые части духов формировали его тело. Оно увеличивалось, расползалось во все стороны, словно тесто над кадкой. С омерзительным причмокиванием пожирало юрэй, ёкай и мононоке. Запах гниющей плоти усилился. Меня едва не вывернуло. Громадные чёрные кошки, змеи с головами женщин, уродливые старухи отправлялись в его пасть, словно пироги. Пережёвывались и поглощались.
Подобно невидимым теням, в зал влетели синигами. Катаны в их руках сверкнули синеватыми молниями. Чудовище развернулось. Даже не верилось, что такая туша плоти может перемещаться так быстро. Его костлявые пальцы подхватили духов-карателей и отправили в пасть. Один клинок отсёк ему руку. И она тут же отросла заново.
Я уже перестал чему-либо удивляться. Монстр выпил души богов смерти так же легко, как и все другие души. В помещении почти не осталось призраков. Он тяжело посмотрел на меня.
Растрёпанная и взъерошенная, в зал влетела Юкики. У неё руках был толстый талмуд. Я узнал «Иллюстрированную книгу Ада» Годжина Ишихары.
— Акихико! — отчаянно крикнула она. — Это Баку, пожиратель снов! Он прятался внутри Тенджо-сагари, демона-обитающего-на-потолке! Он ужасно опасен!
Увидев монстра, она остановилась, как вкопанная. Мгновение изумления, а затем она зарычала. Её лицо поплыло, потеряло человеческие черты. Теперь это было лицо Бога-Лиса. Шерсть на ней поднялась дыбом. По ней замелькали золотистые искры. И она выдохнула в чудовище клуб огня. Как дракон, ей-богу! Я замер, поражённый до глубины души. Наша Юкики может такое?
Монстр злобно посмотрел на неё. А потом – на меня. И медленно направился в мою сторону. На ходу от него отваливались ошмётки плоти. Глаза и даже руки, которые скреблись на полу.
Глаза Юкики сверкнули. Они медленно, верно налились изумрудным светом. Она сделала странный жест, словно обхватила чудовище на расстоянии. И оно… остановилось. Меня прошиб холодный пот. Легенды утверждают, что кицунэ могут замедлять пространство и время, но я никогда не видел этого в действии. Монстр замер, покачиваясь на месте. По лицу Юкики градом катился пот. Баку отделял меня от любовницы. И перекрывал выход. Сколько мы ещё так сможем простоять?
И тогда, наконец, объявилась Джульетта. Рядом с ней плыло что-то чёрное и бесформенное.
— Йа, йа, Ктулху фтхагн, — рассеянно пробормотала она. — Оно твоё.
И сгусток чернильной тьмы вязким облаком обволок Пожирателя. Некоторое время ничего не происходило. А затем угольный гриб опал, и тёмная амёба поползла обратно, по направлению к выходу. На том месте, где только что колыхалась гора плоти, осталось лишь влажное пятно.
Юкики с искажённым лицом опустила руки. А потом и вовсе уселась на пол – белая, словно мел. Моё сердце отчаянно бухало, словно молотом, в грудную клетку. Наконец, дар речи вернулся ко мне.
— Ты с ума сошла?! — возопил я, обращаясь к той девушке, которой так недавно добивался. — Призывать Псов Тиндалоса?! Эти изначальные порождения хаоса, описанные в Мифах Ктулху?! Они же Древние, и не скованы никакими законами или правилами! Ты хоть знаешь, что они могли сделать с тобой в любое мгновение?
Девушка-панк пожала плечами.
— Я начертала все основные пентакли и сотворила Три Знака. Должно было получиться.
— Почему ты не вызвала Ноденса?!
Ноденс и сам принадлежит к Старшим Богам, а, иными словами, не слишком отличается от Псов Тиндала, но по какой-то причине, покровительствует нашему делу.
Джульетта задумчиво почесала ухо.
— Ну, Наш Большой Папаша отправился в Крабовидную Туманность, на Охоту. Вроде бы как там завелось нечто интересное. А нам явно нужна была помощь. Порождения Великой Бездны не скованы законами нашего мира. Они не принадлежат ему. А потому Баку его съесть не мог. Зато они его – запросто.
Я глубоко вдохнул и выдохнул.
— Откуда вы узнали, что это Баку?
Баварка дёрнула плечом.
— Юкики нашла, кому был продан билет. Вовсе не женщине-призраку. А маленькому Тенджо-сагари, одержимому Баку. Обычно демоны вселяются в людей. Но здесь мы имеем дело с исключением. Один демон вселился в другого. Несчастная юрэй была лишь прикрытием. Тот-кто-живёт-на-потолке притворился умершим мальчиком. В некотором роде так оно и было. Пятьдесят три года назад он был обычным новорождённым. Его убила собственная мать.
Я потёр переносицу. Хватит с меня тайн на сегодня.
— Ты подвергла нас и всю Станцию неоправданному риску, — буркнул я.
— Без которого мы бы все сдохли, — фыркнула она. — Полный отчёт будет на столе Охотника к его возвращению.
— Ну и отлично, — меня неожиданно взяла злость. — А я иду с Юкики. Свидание отменяется, Джули. В следующий раз, когда решишь угробить меня, сделай это попроще.
Моя коллега весело приподняла бровь.
— Вот, значит, как?
— Угу, так.
Я помог подняться измождённой кицунэ. Она благодарно мне улыбнулась. И обвила пятью хвостами.
Пятью?!
Демоны-лисы обзаводятся хвостами, когда растут и взрослеют. Становятся сильнее и мудрее. Сила Юкики явно возросла. Я мягко прижал её к груди.
А Джульетта из-за её спины неожиданно подмигнула мне.
— Вот теперь ты ведёшь себя, как плохой парень, Алекс. И я подумаю над твоим предложением.
Тугая пружина, свернувшаяся у меня внутри, медленно распрямлялась. Мягкое тепло разлилось под диафрагмой. Кажется, всё входит в свою колею. Меня ждут три волшебные ночи с самой чудесной лисичкой на свете. А потом, возможно – возможно! – свидание с Джульеттой!
Чего же мне ещё желать?

Отредактировано - Марыся 18 Сент 2011 13:54:18

На любой вопрос даю любой ответ

Варьянь

Это что, автор данного рассказа? Или г-н sasha_temlein просто решил здесь указать, что он не хочет больше участвовать? Вопрос к админам :) нужно этот рассказ оценивать, или он самоустранен? :)