Ки-Куш (Одна жизнь бога)

Они ругались более часа. При всех. Это уже само по себе беспокоило. Лару, как умная женщина, всегда предпочитала выяснять отношения наедине, тем более с отцом. Без посторонних глаз он давно бы пошел на уступки, но теперь уже успел сказать "нет", а брать свои слова назад не намерен. Атт бы хотел, пожалуй, но статус не позволяет.
Она была зла на царя Аннумгуна, и на всех людей, кричала что пора с ними всеми покончить. Но больше всего настораживало то, что причины своего гнева она раскрывать не хотела.
- Я выпущу на них шун! - срывающимся голосом крикнула Лару, и выскочила хлопнув дверью.
Эмеш вздрогнул. Дело принимает серьезный оборот. Атт наверняка замнет это, сославшись на скверный характер дочери, но вот только не все, пожалуй, закроют на это глаза.
- Ру! - ее удалось догнать только внизу, на лестнице.
Лару неслась, прыгая через три ступеньки, совершенно не желая что-либо слушать.
- Ру, постой.
Эмеш схватил ее за руку и с силой развернул к себе. Лару всхлипнула и совсем по-детски вытерла нос ладонью. Что же сказал ей этот идиот, царь Аннумгуна, раз она сама не своя. И все же, Эмеш едва удержался, что бы не улыбнуться.
- Ты наговорила много лишнего, Ру, - тихо сказал он.
Лару кивнула. Она уже высказала столько слов, что теперь их совсем не осталось.
- Тебе стоит вернуться и объяснить.
Лару отчаянно замотала головой. Возвращаться сейчас было, пожалуй, выше ее сил.
- Ты не понимаешь. То что ты сказала, может сильно тебе повредить.
Глаза Лару изумленно расширились. Где-то глубоко в них метались страх и непонимание. Только сейчас она начала понемногу осознавать то, что произошло.
- Неужели ты думаешь, Сар, что отец действительно подумает, что я могу выпустить шун?
Эмеш вздохнул и пожал плечами.
- Не думаю, - сказал он, - но, тем не менее, есть и другие.
- Другие? - голос Лару дрогнул, она всхлипнула, - кто другие? Кто может поверить в это?
- Тебе не стоило упоминать спящих при всех.
Лару прикусила губу, но делать что-либо теперь уже поздно. Было видно как в ней борются два совершенно противоположных желания - вернуться, и убежать как можно дальше.
- Сар, но ведь я не собираюсь выпускать спящих, ничего не случиться, - неуверенно произнесла она.
Эмеш кивнул. Однако внутренний голос настойчиво твердил ему, что на этом дело не закончится. Он обнял Лару за плечи и притянул к себе, она уткнулась носом в его плечо. Это было приятно и даже трогательно. А потом Лару подняла свои прекрасные, голубые словно небо, глаза.
- Убей его для меня, а?
Эмеш фыркнул, засмеялся и хотел уже было отпустить Лару, но вместо этого только обнял ее еще сильнее.
- Кого? Царя? Атну? - поинтересовался он, чуть склонив голову на бок, - что же он тебе сделал?
Покраснев, Лару возмущенно надула губки.
- Ты даже не представляешь!
- Совсем не представляю, - усмехнулся Эмеш.
- Я ненавижу его! Я ненавижу людей! Убей его, Сар. А лучше перебей их всех, что бы ни одной этой твари не осталось.
Эмеш отстранил ее от себя и заглянул в глаза. Значит все серьезно, может быть даже серьезней, чем он предполагал.
- Что случилось? - строго спросил он.
Лару снова замотала головой и сосредоточенно уставилась в пол.
- Ру, так нельзя. Что бы там у вас не произошло, могу поспорить, что и ты виновата тоже. Нельзя...
- Хватит! - резко прервала она, - мне не нужны твои нотации. Если хочешь сказать что-то, говори. А этого я уже наслушалась.
Да-а... Нужно немного подождать, дать Лару успокоиться. Конечно, так просто она не скажет. Этот Атну умудрился так сильно задеть ее чувства, что она теперь готова разнести весь мир, не оставив и камня на камне. Пожалуй люди и вправду отбились от рук...
- Пойдем ко мне, - предложил он, - выпьем вина, поговорим.
- Угу, - согласилась она.
И тогда мудрец Эмеш взял за руку богиню охоты и плодородия, и повел к себе домой.

- Сар! Саи-ир!
Бодрый голос с кухни заставил Эмеша высунуть голову из-под одеяла. Часы показывали полдень, голова слегка гудела, в ушах что-то настойчиво позвякивало. Сколько ж бутылок они вчера выпили?
С кухни доносился запах яичницы с беконом и свежемолотого кофе. Несмотря на состояние - очень аппетитные запахи. Да и в кои-то веки Лару решила сама что-то приготовить.
- Сар, вставай, иди завтракать, - потребовал голос.
Эмеш лениво потянулся и сел на постели. Потом свесил ноги и нащупал на полу тапочки.
- Сар, - не унимался голос, - если ты не придешь сейчас, я съем все сама.
Эмеш усмехнулся, но это заявление заставило его пошевеливаться. Он еще раз потянулся, для верности, зевнул, и только после этого направился в кухню.
Лару уже разложила все по тарелкам и даже намазала себе маслом бутерброд. У нее были мокрые волосы и розовый махровый халатик. Интересно, много ли таких вот халатиков у Лару припрятано по разным домам?
- Давно встала? - поинтересовался Эмеш, усаживаясь за стол.
- Э-э... - Лару неопределенно дернула плечами.
- Не спала что ли вообще?
Лару криво улыбнулась и в ее глазах засверкали веселые огоньки.
- Ты сразу вырубился, и начал та-ак храпеть, - Лару попыталась изобразить, но вместо этого только пару раз хрюкнула. Сразу видно, что ей полегчало, и она уже не настроена разносить мир.
Эмеш только принялся мазать себе бутерброд, когда раздались протестующие вопли Иникера, и вслед за ними стук в дверь.
- Там открыто.
В двери появилась утыканная шипами голова морского духа, пробормотала что-то, извиняясь, и была тут же оттеснена в сторону. Вместо нее появился невысокий полноватый мужчина в свободных одеждах небесно-голубого цвета. Атт, собственной персоной. Судя по всему ничего хорошего от этого визита ждать не придется. Вслед за ним в прихожую вошли еще пятеро бессмертных, и два крылатых демона света энлиль. Эмеш поморщился, демоны в доме - не к добру.
Атт немного поколебался, но поняв что хозяин не намерен его встречать, направился на кухню.
Остановившись в нескольких шагах от стола, он в некотором недоумении разглядывал Лару, видимо ожидая от нее чего-то. Его лицо было мрачно, словно воды Могуна, и выглядело необычайно подавленным. Энлиль молча подошли и встали с обоих сторон. Остальные расположились сзади полукругом, на сколько позволяла обстановка.
Картина эта была настолько впечатляюща, что Эмеш испытал жгучее желание встать со стула, но передумал и просто отложил бутерброд.
- Лару Наинниль, ты обвиняешься в том, что выпустила из заточения демонов шун, и тем самым навлекла опасность на срединные миры - поставленным голосом объявил Атт.
Эмеш ахнул, выругался и уставился на Атта во все глаза. Что за бред? Они что, с ума все посходили? Он обернулся на Лару, но и та совершенно ничего не понимала, так же открыв рот таращилась на отца.
Энлиль решили времени не терять, невозмутимо подошли и взяли Лару под руки. Только в этот момент Эмеш наконец опомнился.
- Уберите от нее свои руки! - он попытался отобрать Лару у демонов, но те лишь мягко отстранили Эмеша, не желая начинать драки.
- Да вы что! Лару этого не делала, - запротестовал он.
Атт сжал зубы и выразительно зашевелил желваками.
- Ты можешь это подтвердить? - поинтересовался он.
- Конечно, она... - тут Эмеш запнулся, только что поняв до конца ситуацию, - шун на свободе?
- Да, - Атт коротко кивнул.
Эмеш почувствовал, как на спине выступает холодный пот. Только этого еще не хватало. Это значит что срединным мирам грозит серьезная опасность, такая, что мало не покажется никому. Если срединные миры пострадают, бессмертные наверняка тоже хлебнут неприятностей. Но как? Этот вопрос он задал вслух.
- Врата открыты, - Атту эти слова явно давались с трудом,- вчера Лару грозила выпустить шун.
- Она была со мной, она не могла сделать это.
- Всю ночь? Ты можешь поручиться что она ни на минуту не покидала твоего дома?
- Да, могу, - Эмеш встал, смотря Атту прямо в глаза, сверху вниз.
Атт тяжело дышал, он бы с великой радостью поверил в эти слова, но...
- Савалар видели Лару недалеко от врат этой ночью, - тихо сказал он, - и твой Иникер тоже выдел как она выходила.
- Иникер?
Не может быть. Этого просто не может быть. Эмеш лихорадочно пытался что-то придумать, его мысли метались в голове, мешая одна другой. Нужно было срочно что-то придумать, и ни в коем случае не отдавать им Лару.
- Ты спал, Саир. Не стоит выгораживать мою дочь.
- Нет. Я могу поклясться...
- Молчи! - рявкнул Атт, меньше всего он сейчас желал выслушивать оправдания, - Это дело решит суд. А если будешь настаивать на своем, то отправишься в Илар вместе с ней.

Мангара можно убить. Это знание пришло не сразу, но когда оно пришло, вместе с ним пришла и надежда.
Восьминогие, десятиглазые, мангары напоминали здоровенных волосатых пауков, но мощное туловище и когтистые руки-лапы, больше походили на человеческие.
Этот мангар явно не был голоден, иначе бы не стал осторожничать. Убить человека одним ударом было вполне в его силах.
Если просто метнуть копье, можно легко промахнуться, мангары твари быстрые и легко уворачиваются от бросков. А с одним ножом у Кинакулуша слишком мало шансов. Если удастся продержаться еще немного, то подоспеют Найхар с Гитом, они наверняка слышали крики.
Кинакулуш не был воином, не был охотником, вместо этого он был всего лишь простым пастухом, не привыкшим к противникам крупнее степных собак. Но сегодня перед ним грозный враг. Не многим посчастливилось выжить после встречи с мангаром, и почти никому не удавалось убить его в одиночку.
Зверь пыхтел и медленно двигался покругу, Кинакулуш делал тоже самое. Это могло продолжаться долго, мангар пока не был настроен нападать, а у Кинакулуша были крепкие нервы.
- О Златокудрая Лару! Помоги мне, - шептал он, не очень-то надеясь на помощь. Златокудрая отвернулась от людей, говорят люди сами в этом виноваты...
Верный способ убить мангара - воткнуть копье ему в глаз. Можно попытаться, но слишком мало шансов на удачу, если он промахнется, то вероятнее всего это будет конец. Если он будет тянуть, то мангар может атаковать первым, и это тоже никак не поможет Кинакулушу жить.
Мангар замер. Демоны! сейчас или никогда. Кинакулуш прицелился и что было силы метнул копье в морду зверя. Мангар взвыл, но копье прошло выше, едва скользнув по густой шерсти на голове.
Что было дальше Кинакулуш помнил с трудом, все произошло слишком быстро. Мангар прыгнул, увернуться от его лап удалось лишь чудом, таким же чудом удалось пережить и еще ряд атак, это происходило словно в тумане, на одних инстинктах. Сознание вернулось к нему только когда упав на землю, он наткнулся рукой на потерянное копье. Разъяренная морда твари была совсем рядом. Тут же Кинакулуш воткнул копье в горящий глаз мангара. Потом куда-то всадил еще свой длинный медный нож. Зверь заревел, поднялся на дыбы, пытаясь выдернуть копье передними лапами. Но это длилось не долго. Дело сделано.
Мангар рухнул на землю и затих.
Все. Сил больше не осталось, только сейчас Кинакулуш осознал как бешено колотится сердце, как шумит в ушах и ноги совсем не слушаются его. Он сел на землю и закрыл лицо руками. Это было слишком для простого пастуха.
Очнулся Кинакулуш, только когда кто-то начал трясти его за плечи. Он вздрогнул и поднял глаза.
- Нар...
Найхар ухмыльнулся и протянул руку, помогая Кинакулушу встать. На его лице читалось изумление пополам с едва ли не благоговейным трепетом.
- Ты завалил его? Один?
Кинакулуш кивнул.
- Мы услышали как он ревет, и сразу кинулись сюда - словно извиняясь, сказал Гит, - но было наверно уже поздно, ты и без нас справился.
Кинакулуш обернулся. Подойти к мангару, даже зная что тот давно издох, было не просто. Он лежал на спине, задрав кверху тонкие длинные лапы. Словно гигантский паук. У мангара хорошая крепкая шкура, тонкая и легкая. Если сшить из нее куртку, то не будет во всем мире защиты лучше, ни от меча, ни от когтей.
У мангара горьковатое сухое мясо, есть которое можно лишь хорошо вымочив и прожарив, но не попробовать хотя бы кусочек нельзя, иначе удача отвернется от охотника.
Кинакулуш выдернул копье из головы зверя. Чуть сложнее оказалось достать нож, он вошел под кость и едва не сломался. Говорят на востоке, в озерной стране, делают крепкие ножи и мечи из стали, говорят они едва ли не камень способны разрубить пополам. Но здесь, в степях, даже небольшой медный нож большая ценность.
Аккуратно вытерев оружие о траву, Кинакулуш впервые почувствовал себя воином.

Огромное, красно-оранжевое солнце коснулось своим круглым боком вершин Унхареша.
Говорят Уншареш подпирает небо, а за его восточными склонами нет ничего кроме великой бездны Ану. Яснолицый Италь, проходя свой ежедневный путь по небу, каждый вечер спускается к подножью гор и вступает в темное царство Илар, откуда людям нет возврата. В это время демоны ночи савалар сменяют демонов света энлиль, на посту у входа в священную долину. И ночь сменяет день.
Они сидели у костра и с удовольствием поедали горьковатое мясо мангара. Жир стекал по пальцам, и это было особенно приятно. Гит отхлебнул из бурдюка сикеры и передал Кинакулушу.
Через три дня пути они будут в Майруше, а если понадобиться, пойдут дальше, в Аннумгун. Говорят царь Аннумгуна ближе всего к богам, он должен знать что делать.
Вот уже больше двух месяцев как Златокудрая отвернула свой лик от людей. Весна на исходе, а жизнь как будто замерла. Не появляется в степи новых зеленых ростков травы, на севере, говорят, не всходит пшеница, овцы не спариваются, и значит не буде потомство на следующий год. Мало разве мангаров, так нет, голодные люди уничтожат все стада и все запасы зерна, и кто знает что будет тогда.
Женщины, срок которых уже давно подошел, не могут родить, и в муках проводят свои дни. Кинакулуш даже думать боялся об этом, его Тиль умрет, если он не найдет средство помочь ей. И все беды отступали по сравнению с этой бедой.
- Смотри, вон там! - Найхар прошептал это одними губами, но Кинакулушу достаточно было одного взгляда.
В колеблющимся, подернутом туманом воздухе скользнула огромная тень. Неужели опять? Эти твари же ночью спят, охотятся только днем... Но мангар пробежал мимо, даже не удостоив людей своим вниманием.
Нехорошо все это...
Кинакулуш сжал в руке копье, замер и приготовился к самому худшему. Минуты тянулись мучительно долго, но ничего не происходило. Напряжение уже начло понемногу спадать, но тут, в вечерней неуверенной темноте появилась еще одна тень. Кинакулуш мигом оказался на ногах, но... это был человек.
- Доброй ночи. Да помогут вам боги, - человек приложил руку к сердцу в знак приветствия и добрых намерений.
- Доброй ночи, - Кинакулул совершил этот же жест в ответ, - проходи к костру, раздели с нами пищу.
- С удовольствием, - произнес человек и подошел ближе.
Выглядел он намного старше, чем можно было предположить по голосу, совсем старик. Он был завернут в кусок простой небеленой ткани, перехваченной широким поясом - обычную одежду пастухов и охотником в степи. У него были длинные седые волосы, изуродованная старыми шрамами левая рука и небольшой дорожный мешок.
- Я Сугнакке, иду в Аннумгун, - представился он, присаживаясь рядом с остальными.
- Мы пастухи из Южной оконечности Инну, пока направляемся в Майруш, но возможно придется идти на север, к морю.
- Значит нам по пути, - улыбнулся стрик, оглядываясь по сторонам.
У него были правильные жесткие черты лица, чуть смуглая кожа и пучки морщинок в уголках глаз. А сами глаза словно расплавленное темное золото, аж мороз по коже.
- Простые пастухи, значит, - усмехнулся старик, указывая длинным пальцем на тушу мангара.
Кинакулуш опустил глаза, что-то в этих словах заставило его смутиться... Он не чувствовал себя героем, просто защищал свою жизнь и ему повезло.
- Мне помогли боги, - тихо сказал он.
- Боги? Какие боги?
Кинакулуш почувствовал как смятение охватывает его душу, он промолчал, не найдя слов в ответ. Но на помощь пришел Найхар.
- Степной бог помог ему избежать смерти, и направил руку в цель.
- Степной бог? - кажется старика это очень позабавило, - Думузи не стал бы этого делать.
- Почему?
- А нафиг?
На это даже Найхару, который никогда не лез за словом в карман, нечего было сказать. Он понятия не имел, зачем богу помогать людям в охоте, но ведь так бывает... Вместо ответа он предложил старику мяса, хлеба и сикеры. Сугнакке поблагодарил, и устроившись поудобнее принялся за еду.
- Тогда может быть мне помогла Лару, - чуть слышно предположил Кинакулуш.
Старик поднял на него глаза, и долго испытывающее смотрел, словно собираясь что-то понять.
- Лару изгнана в Тат-Фишу, - сказал он наконец, - разве ты не знал.
Кинакулуш дернулся, словно от удара. Как он мог знать. Этого не может быть. Златокудрая богиня в царстве мертвых?! Как такое могло случиться? Но тогда... Его начал трясти озноб, казалось, словно из-под ног выбили землю и столкнули в пропасть. Происходило что-то настолько не правильное, что поверить в это было невозможно. Но в то же время невозможно было и усомниться. Наконец-то все вставало на свои места.
- Поэтому жизнь остановилась?
- Жизнь? - Сугнакке пошевелил губами, словно пробуя это слово на вкус, и тут же закивал головой, - да, без Лару ничто в мире не может родиться на свет.
У Кинакулуша потемнело в глазах. Он закрыл лицо руками не несколько минут сидел так, стараясь осознать. Не может быть.
- Значит моя Тиль умрет? - сдавленным голосом произнес он, не поднимая лица.
Старик сжал губы в тонкую линию. В глазах отразилась усмешка пополам с сожалением, странное сочетание.
- Если не помочь Лару выйти из мира мертвых, то да.
Вздох, больше похожий на всхлип в ответ. На большее у Кинакулуша не осталось сил. Он ведь был готов к чему-то такому, знал, что опасность велика. Но до конца не хотел верить, что его Тиль ожидает смерть. Если не помочь Лару выйти из мира мертвых, Тиль умрет. Если не помочь? Что?
Эта мысль буквально подбросила Кинакулуша на месте.
- Если не помочь? А Лару можно помочь? Можно вывести ее из Тат-Фишу?
- Можно, - старик склонил голову на бок, - разве ты не знаешь закон? Любую жизнь можно выменять на другую.
Кинакулуш чувствовал как кружиться голова. Слишком много всего для одного раза, слишком сложно для простого пастуха.
- Я могу обменять свою жизнь на жизнь Тиль?
Старик нахмурил брови. Такой вопрос ему явно пришелся не по душе, он вздохнул и покачал головой.
- Тогда тебе придется выбирать кого спасать, жену или ребенка, - сухо сказал он.
- Но... - у Кинакулуша дрожали губы, он уже больше ничего не понимал. Он готов был сделать все что угодно, но совершенно не представлял что.
- Я говорил о том, что можно спасти Лару, - голос Сугнакке стал жестким и требовательным, - тогда в мир снова вернется жизнь, и с твоей Тиль все будет хорошо. Тебе решать как поступить, и в твоих силах помочь.
Много времени потребовалось Кинакулушу, что бы осознать и прийти в себя. Старик не торопил его, не мешал, да и другие пастухи тоже хранили молчание. Не каждый день случается такое.
Наконец Кинакулуш принял решение.
Он поднялся на ноги, выпрямился во весь рост, расправил плечи и старательно отряхнул одежду. Весь его вид был настолько исполнен достоинства, что Сугнакке тоже поднялся и встал перед ним. Они оказались почти одного роста, молодой долговязый пастух и седовласый старик, который знал то, что не положено знать людям.
- Значит я могу спуститься в Илар и обменять свою жизнь на жизнь Златокудрой Лару? - голос Кинакулуша звучал спокойно и ровно.
- Да, - ответил старик.
- Моя жена будет жить?
Старик нахмурился и сжал зубы.
- Думаю да, - он разглядывал пастуха с нескрываемым уважением, но, похоже, не собирался давать гарантий.
- Если ты поклянешься позаботиться о Тиль и сохранить ей жизнь, я сделаю то, что ты хочешь, - твердо произнес Кинакулуш.
- То, что я хочу? - старик, чуть сощурившись, смотрел ему прямо в глаза, а его плечи подрагивали от беззвучного смеха, - но разве я...
- Ведь это ты пришел ко мне и начал этот разговор. Ты хочешь обменять меня на нее. Я готов сделать это, если моя жена будет жить.
Последнее слово он произнес медленно, с ударением. Старик довольно хмыкнул, облизал губу и согласно дернул головой. Вот ведь, торгуется еще. Этому парню не пастухом, а купцом надо быть, он своего не упустит. Что за люди пошли, не готовы пожертвовать собой ради своей богини, и даже ради блага всего мира.
- Нет, Ру все же была права, - буркнул он про себя, и уже громко добавил.
- Разве ты не готов сделать это для тысяч других? Люди умирают, зерна не дают всходы. Я пришел подсказать тебе путь и предложить помощь, а ты торгуешься со мной, словно на базаре. Разве это речи достойного мужа? Если не ничего не сделать сейчас, то потом будет уже поздно.
Кинакулуш густо покрылся краской, до самых кончиков ушей, но отступать не собирался.
- Ты позаботишься о Тиль? - настойчиво повторил он.
Старик уже приготовил длинную речь о бедах мира, но еще раз глянул на пастуха и решил промолчать. Ведь не ради себя, а ради своей жены...
- Я спрашиваю тебя последний раз - очень четко произнес он.
- Эй, хочешь отправить парня на тот свет?
Старик обернулся. За спиной выросла длинная худая фигура в белых одеждах. Охотники разом охнули.
- Привет, Сар, - гость помахал рукой, - это ты спугнул мангара? Он как полоумный выскочил на меня, пришлось его пристрелить.
- Зачем ты здесь?
- А ты? Проводишь беседы с местным населением?
Старик криво ухмыльнулся.
- Вроде того.
- Ну-ну.
Гость повел подбородком, чуть выставив вперед челюсть, и не отрывая взгляда от Эмеша, прошел к костру.
- Неплохо смотришься, - сказал он.
Эмеш окинул себя оценивающим взглядом, подергал седую бороду.
- А что, по-моему весьма неплохо. Маскировка. Думаешь стоит убрать?
Думузи ничего не ответил на это, только скривился. И Эмеш решил принять свой обычный вид, вообщем-то ничего особенного, просто помолодел лет на тридцать.
Не обращая внимание на сидевших рядом пастухов, степной бог уселся поудобнее, отрезал себе приличный кусок мяса, отхлебнул сикеры. Пожевав немного, он немного осмотрелся по сторонам.
- Решил завербовать парня и заслать его в Илар? - поинтересовался он, кивнув в сторону Кинакулуша. Тот за все время не шелохнулся и не произнес ни звука, даже кажется дышать перестал.
- Что тебе нужно? - холодно спросил Эмеш.
Думузи пожал плечами, откусывая очередной кусок.
- Да ничего особенного. Просто спросил.
- Неужели? Значит, ты тут просто гуляешь, и решил заглянуть на огонек?
- Угу. Вроде того.
Эмеш сложил на груди руки и переступил с ноги на ногу. Это все ему не нравилось, не хватало еще что бы Атт приперся, собственной персоной. Не то что бы он в серьез надеялся сохранить в тайне освобождение Лару, но лишние свидетели были явно ни к чему. Пришибить бы его чем-нибудь... ну хоть временно.
- Нам надо поговорить, - сказал он, - может отойдем в сторону?
- Ты их стесняешься? - ехидно поинтересовался Думузи.
Эмеш с шумом выдохнул воздух и сжал зубы.
- Это касается только меня и тебя. Вставай.
Думузи облизал пальцы, вытер руки об себя и нехотя поднялся на ноги. Весь его вид говорил, что приходится отрываться от важных дел. Вот демоны, можно подумать, он просто решил пообедать у себя дома.
- Постойте! - это Кинакулуш подал голос, - я хочу спуститься в Тат-Фишу. Что мне сделать для этого?
- Зарежься, - посоветовал Думузи не оборачиваясь.
Кинакулуш судорожно сглотнул. Как ни странно он воспринял эти слова всерьез, достал нож и уже примеривался воткнуть его себе в сердце, но Эмеш успел вовремя среагировать. В два прыжка он оказался рядом.
- Ты что, совсем сдурел, что ли? - прошипел он, выхватывая нож из дрожащих рук пастуха. Тот беззвучно открыл рот, но не нашел что ответить, только тяжело дышал.
- Так же нельзя!
- Я хотел помочь Тиль, - словно оправдываясь пробормотал Кинакулуш.
- Так ты ни кому не поможешь, помрешь и все, - Эмеш мысленно хватался за голову... люди, что с них взять.
- Но он сказал...
Эмеш бросил уничтожающий взгляд на Думузи.
- Нашел кого слушать.
- Но я же не знал.
- Ээх, - осуждающе цокнув языком, Эмеш засунул отобранный нож себе за пояс, - здоровенный взрослый мужик, а ведешь себя как ребенок. Стой тут и не двигайся, не делай ничего. Я скоро вернусь.
Думузи уже ждал его, стоя в сторонке. Подумав немного, Эмеш решил не ругаться с ним из-за дурацких советов и сразу перейти к делу.
- Что ты здесь делаешь?
- Увидел тебя и решил зайти поздороваться, - пожал плечами Думузи.
- Я очень ценю это проявление вежливости. Теперь, я надеюсь, ты можешь идти.
- Подожди, не так быстро, - степной бог кровожадно ухмыльнулся, - Значит ты хочешь вернуть Лару.
На это Эмеш решил промолчать, то что он собирался сделать не слишком законно, будет лучше, если не обсуждать свои планы открыто. Тем более с Думузи, на счет которого есть некоторые нехорошие подозрения.
- Ты хочешь обменять ее на пастуха? - продолжал тот, - думаешь это равноценный обмен? Думаешь Эрешкаль позволит?
Эмеш стоял, скрестив на груди руки. На счет Эрешкаль он особо не сомневался, хорошие охотники ей всегда нравились. А пока ему просто хотелось послушать размышления Думузи, который продолжал стоять на своем.
- Зачем тебе Лару? Что у тебя за цели.
- Я уже говорил, спящих выпустила не она. Я намерен узнать что случилось на самом деле.
Думузи сморщился и покачал головой.
- Будь осторожен, Сар. Она дочь Атта. Знаешь ли ты пределы ее силы? Знаешь ее истинные намерения?
- Я знаю то, что должен сделать, - сухо ответил Эмеш.
- Ну-ну. Но ты, надеюсь, понимаешь, что я не могу об этом молчать.
- Это твое право. Не думаю что Атт будет сильно возражать против моих действий.
Думузи прикусил губу, это была правда. Атт давно искал повод, что бы вызволить дочь из царства мертвых, нервничал, буквально рвал на себе волосы. Но закон есть закон, и даже он не имеет права его нарушить. Другое дело, если бы нашелся кто-то, кто сделал бы это за него. Думузи прекрасно понимал все эти тонкости, и угрожать Эмешу расправой было бессмысленно.
На прощание Думузи все же пригрозил всяческими карами, но особо усердствовать не стал. Эмеш поблагодарил за заботу и послал его куда подальше. На этом они и расстались.
- Стоишь? Ждешь? - Эмеш вернулся к Кинакулушу и критически окинул его взглядом, - хорошо. Собирайся, нам пора идти.

Всем телом прижимаясь к скале Атну молил всех богов о помощи, не очень-то надеясь быть услышанным. Горы Унхареша не то место, куда стоит приходить людям, это запретная земля. Если уж он здесь, то рассчитывать надо только на себя.
Пальцев он почти не чувствовал. Интересно, надолго ли его хватит?
Не сдаваться! От этого зависит не только его жизнь.
Сосредоточившись, Атну закрыл глаза. У него есть последняя попытка, только одна. Нужно рывком подтянуться и ухватить за что-нибудь прежде, чем соскользнут руки. Он уже приметил хороший выступ наверху... слишком высоко. Если не сделать этого сейчас, потом у него уже не хватит сил. Есть только одна попытка. Ну и пусть у него не получится, лучше умереть быстро, чем ждать.
Крепко стиснув зубы, Атну тяжело дышал. Как бы то ни было, но решиться на такое не просто.
- Эй, парень! Ты меня слышишь?
От неожиданности Атну вздрогнул и едва не сорвался вниз. Он поднял голову, но разглядеть что-либо было сложно. Уже темнело, дождь бил в лицо, да и положение в котором он находился не очень-то удобное для разглядывания. Главное что он понял - там на верху человек. Не демон, не другая какая местная тварь, а такой же человек из плоти и крови, как и он сам. В обычное время большая редкость в этих местах, хотя теперь уже все идет не так как надо.
- Эй, держись и не двигайся. Я сейчас тебя вытащу.
Голос на удивление спокойный, словно стоит лишь руку протянуть.
Человек лег на живот, и свесил ноги вниз, нащупывая опору. У него нет веревки, он просто полезет вниз? Но это же чистое самоубийство, сорваться с мокрых камней ничего не стоило.
- Стой! - крикнул Атну, - я сам. Я вылезу.
Человек остановился и глянул вниз.
- Если можешь сделать это сам, то почему ты все еще там, а не на верху? - поинтересовался человек, с изрядной долей сарказма.
- Ты не вытащишь меня, только погибнешь сам.
- Делай что я говорю.
Голоса человек не повысил, но эти слова прозвучали настолько жестко, что было ясно - никакие возражения не принимаются.
- Но...
- Если не терпится умереть, то можешь просто прыгнуть вниз, - человек выдержал паузу, - если хочешь жить, то лучше не делай никаких глупостей, просто держись. Понял?
Атну кивнул.
До выступа на котором он висел было метров двадцать, не меньше.
Человек двигался очень размеренно и уверенно, не делая лишних движений, словно лазанье по скалам для него было обычным делом. Конечно кто знает, может он один из здешних стражей, может он и не человек вовсе. Не хотелось оказаться вот так лицом к лицу с одним из местных... Конечно выбирать в его положении не приходится.
Нет, это все же человек. Он слегка поскользнулся, и до Атну донесся поток приглушенных ругательств.
Зачем он это делает? Ведь и сам может легко погибнуть.
Человек добрался до небольшой площадки, над головой Атну, устроился поудобнее и отстегнул ремень. Один конец он обмотал вокруг руки, другой спустил вниз.
- Держись.
Атну стиснул зубы.
Легко сказать держись, одно только неловкое движение, и он сорвется вниз. А падать ох как высоко. Атну собрался с духом и попытался одной рукой схватиться за ремень, но вторая рука не выдержала, соскользнула, и вот он уже повис на ремне, безуспешно стараясь упереться в скользкие камни ногами.
- Не дергайся, иначе я тебя не удержу.
Атну оставалось только послушаться. Он прекрасно понимал, что вытащить такого как он совсем не просто, он был не просто высоким крепким мужчиной, но на голову выше любого, широкоплечий, мускулистый, сильный как бык... только что проку сейчас во всей этой силе, если он вот так беспомощно болтается над пропастью. Лучше бы ему быть поменьше и полегче.
И такую вот тушу этот человек держит на одной руке. Впрочем это давалось ему не нелегко, даже отсюда было видно как вздулись вены на лбу.
Как только это стало возможно, Атну ухватился руками за выступ, подтянулся и оказался рядом с человеком. Глянув вниз, он понял, что никогда бы не выбрался сам, просто не смог бы допрыгнуть, расстояние до выступа оказалось намного больше, чем казалось ему снизу.
- Ну, дальше сможешь сам?
- Спасибо тебе, я бы никогда сам...
- Благодарить будешь когда окажемся наверху, - человек не дал Атну закончить, и усмехнулся, - лезь первым, я буду ловить тебя, если что.
Атну хотел было возразить, но передумал.
Выбраться наверх оказалось делом не легким. Дождь бил прямо в глаза, невозможно было разглядеть за что ухватиться, приходилось действовать почти на ощупь.
Из последних сил Атну перевалился через край, и почувствовав наконец надежную опору смог наконец расслабиться и закрыть глаза. Даже не посмотрев, выбрался ли тот человек. Он слишком долго висел над пропастью, что бы его могло это интересовать.
А когда он немного пришел в себя и открыл глаза, рядом никого не было.

- Ты знаешь кто я?
Бросив исподлобья оценивающий взгляд, человек усмехнулся.
- Атну, царь Аннумгуна, - сказал он.
Атну вздрогнул, не ожидая такого ответа. Он долго сидел молча, размышляя о своем нежданном спасителе, и о том, где тот мог видеть его настолько близко, что бы запомнить лицо. Да и кто мог признать бы в грязном, оборванном парне, царя величайшего из городов Шанара.
Кроме того Атну казалось, что он и сам видел где-то этого человека. Но вот где? Такого как он нельзя не запомнить. Он не был похож ни на одно из инукушун, людей населявших долины обоих рек, до самого края степей. Все они рыжие, словно та красная глина, из которой вылепил их великий Эмеш.
Тот что сидит перед ним темноволосый, таких Атну кажется и не встречал никогда. Может быть он пришел с запада, из озерной страны?
Человек был силен, ловок и бесстрашен, в этом Атну успел убедиться совсем недавно, ползая по мокрым скалам. У него была повреждена левая рука, Атну так толком и не понял, толи он ранен, толи что-то еще. Спрашивать почему-то не хотелось. Так кто он? Кто-то из городской стражи? Может быть мелкий правитель?
Нет, все не то.
- Как зовут тебя? - спросил Атну наконец.
Человек пожал плечами, и ответил не сразу, словно обдумывал ответ.
- Иниб, - наконец произнес он.
Иниб? Атну где-то уже слышал это имя... или нет? Как странно... И тут...
- Иниб? Не может быть.
Тот с интересом посмотрел на царя, чуть щурясь под непрекращающимся ливнем. Глаза у него были темные, даже чуть золотистые.
- Ты знаешь что значит это имя?
Атну замялся. Он угадал? Поверить в это было слишком сложно, да и понять тоже.
- Смертный, - неуверенно произнес он.
- Почти, - тот усмехнулся, - но не совсем.
- Да, не совсем...
Уточнять почему-то не хотелось. Но неужели такое возможно?
- Кто ты?
- Человек, - холодно сказал тот, и отвернулся, давая понять что тема закрыта.
Какое-то время они шли молча. Вода хлюпала под ногами, но дорога в целом была вполне сносной. Они не говорили о том куда идут, но Атну подозревал, что цель у них одна. Значит рано или поздно придет время выбирать, а сдаваться легко царь не привык. Скоро один из них умрет, а может и оба, как повезет.
- Почему ты спас меня?
- Ты бы хотел остаться там?
- Но ты меня совсем не знаешь, ты рисковал жизнью.
На мгновение Иниб зажмурился, словно от боли.
- Иногда спасти того, кого ты знаешь совсем не легко, - глухо произнес он.
К своему удивлению Атну услышал в этих словах боль и отчаянье, словно этому человеку недавно пришлось пережить серьезную потерю. Да у кого ж не было потерь в последнее время.
- Прости, - тихо сказал Атну.
Человек остановился, с некоторым удивлением заглянул царю в лицо. От такого взгляда Атну вдруг почувствовал себя неловко, словно ляпнул какую-то глупость.
- Скажи, - Иниб ладонью оттер воду с лица, - что там произошло у вас с Лару?