Каменная усадьба одиноко стояла среди редких деревьев. Она, словно жук в муравейнике, выделялася среди деревянных истуканов своею каменной броней. Июньское солнышко взошло уже как пару часов назад и согревало всю, налитую жизнью, русскую землю. Кощей стрелою вы-летел из дверей своих, покрытых мхом, лозами, мелкими и крупными то тут, то там греющимися на солнышке ящерицами и прочей живностью, хором. Стойкий запах близлежащего болота привычным душком ударил в кривой нос, приятная теплынь впитывалась телом сквозь зеленую свободную рубаху, надетую на голый сутулый торс и черные потертые штаны, а все еще прохладный ветерок развивал жиденькие медные волосы, заставлял узкие болотные глаза щуриться, делая их почти незаметными на фоне низко посаженых бровей и широкого округлого лба. Деревья стали заметно тучнее и располагались более кучно, меж ними простиралась тонкая извилистая тропинка. Кощей был на верном пути. Подобный путь стал для него чем-то подобным ритуалу, которому тот ежедневно следовал, ходя в школу. Все мысли Кощея заняла лишь одна – Яга. Волнение о том, что она не дождется и пойдет в школу без него терзали голову. Он опаздывал, и это в такой важный для него… нет, для них, день! Резкая боль в плече развеяла все грезы и волнения. Вторая рука рефлекторно схватилась за болезненный очаг, а узкая голова немедля повернулась влево. Второй камешек полетел в Кощея. Отскок вправо и снаряд пролетел мимо. Звонкий смех стянул взгляд на высокое дерево по левую сторону от тропинки: на ветке сидел низкорослый смуглый парнишка. Вниз свисали шароварные подвязанные к низу штаны да низкие сапоги с закрученными кверху носами. Извечно распаханная рубаха обнажала сухое жилистое тело. -Тебе чего, Соловоей? – скрипящим голосом крикнул Кощей.
Боль начала сходить на нет, однако ярость и не собиралась его покидать. Кощей по привычке, уже даже не осознанно, запихнул ее в самые глубины своего сознания – благо добрые молодцы каждый день “учили” этому. Улыбка, не сходившая с лисьей мордочки Соловья и противные жиденькие черные усики не вызывали никакого доверия. Сердце Кощея приняло на себя еще большую порцию беспокойства.
-Повеселиться, костлявый, хочу. Думал, ты мне компанию составишь, а ты вон какой злой, - посмеялся озорник.
Камни шквалом полетели с ветки. Кощей, недолго думая, прикрывая затылок, побежал вперед. Снаряды то и дело впивались в бок и спину, оставляя после себя ощущения боли. В том, что на следующий день тощая спина будет красоваться синяками, можно было не сомневаться. Наконец, Кощей скрылся с поля зрения безумца. Сердце начало выскакивать из груди, но не от пробежки, не от обиды на заморского дурачка, а из-за Яги. Как же лучше ей признаться? Как не выставить себя простофилей перед единственной, с кем он по-настоящему дружил? Грезы о красавице, невинно стоящей у своей избушки на курьих ножках, наливало сердце теплом, а близость общения с первой красна девицей своего класса, погружали Кощея в сон наяву – ощущение нереальности наводнило похлеще любой встречи с Лешим при воспоминаниях об этом. Раньше такого не было, – ну подруга и подруга, – раньше, но не сейчас. Громкий рык неожиданно раздался где-то справа, да такой, что все птицы гурьбою ринулись оттуда. Кощей, погруженный в свои думы, чуть не подпрыгнул. Но на смену первозданного испуга желания убежать подальше, быстро пришли узнавание и желание повидаться со старым приятелем. Интересно было бы узнать: отчего Горыныч так долго не появлялся в школе, но нет, нельзя, Яга, наверное, уже заждалась и Кощей, вместо удовлетворения любопытства, ускорил шаг и, временами переходя на бег, устремился вперед. Диковинная избушка на курьих ножках неподвижно замерла на опушке. Ее почерненные доски, тенями играли на солнце, а внизу неподвижно, словно дозорные башни, уткнувшись в прохладную землю, стояли куриные ножки. Задом к ней, в нищей длиной, по самую щиколотку, рубаке соломенного цвета, стояла приземистая девочка, скучающе рассматривая деревянный расписной браслет на правой руке. Кощей подходил все ближе и ближе, а улыбка с каждым шагом становилась все шире и шире. Нога налетела на камень, который, мирно торчащий из земли, подвергся неустанной ругани. Девушка с кудрями светлыми, как само солнце, не оставила это незамеченным: ровный маленький ротик преобразился в скромную улыбку, а из уст до Кощея доносились слова:
Кощей посмотрел вперед: шикарные волосы девушки развевались на ветру, удлиненное овальное лицо с носом правильной формой, излучало улыбку до того прекрасную, что диву даешься – откуда вообще такие девицы на свете. Боль и злость на бесчувственный камень улетучились в момент. Кощей не мог оторвать взгляд от источника своего обожания, но дурная мысль посетила его, словно капля дегтя попалась в огромной бочке меда: “А на кой я ей вообще такой ну-жен? Она прекрасна, как майское поле, полное желтыми цветами одуванчиков, а такой несуразный…” – Кощей даже не двинулся ей на встречу, упиваясь исходящей от нее красотою.
-Ты чего стоишь как истукан? Мог бы пройтись, лентяй болотный! – с доброй улыбкой сказала Яга, переводя дух.
-А, это… привет. Я просто тут… Нам все равно туда же идти, - махнул влево Кощей. – Да и думал, как бы тебе лучше сказать…
-Потом! Давай попозже. Ты сегодня задержался и нам нужно поспешить в школу, если розги получить не хотим.
Не дожидаясь ответа, Яга, так и искрившая счастьем, схватила Кощея под худую руку и устремилась вперед.
II
Узкие лесные тропинки постепенно сменились широкой пыльной дорогой, лес, едва ли пускавший солнце в свои владения, сменился лугами и полями, принимавшими ванну из утренних солнечных лучей. Все чаще и чаще стали встречаться люди – то одиноко бредущие куда-то крестьяне, то уставши говорящие о чем-то патрули, то халтурно напевающие купцы на телегах, в сопровождении высоких мужей – все больше народу попадалось ребятам по мере отдаления от леса. Стойкий лесной запах сменился на пыль вперемешку с чуть слышным ароматом луговых цветов и смрада свежих навозных куч. Подойдя к невысокому частоколу, обозначающему школьный двор, болтающая о чем-то Яга и задумчиво поддакивающий Кощей вошли внутрь. Ребята остановились перевести дух. -Фуф, не опоздали, даже бежать не пришлось, - энергично сказала Яга.
-Ага-сь, - мотнул тот в ответ. – Еще бы шагать так быстро не приходилось – вообще иде-ально было б.
-Ой, да не ной ты. Дошли и хорошо, - добавила Яга, заразив своей улыбкой Кощея. -Давай встретимся после школы, - неожиданно сказал тот, глядя куда-то вниз. -О чем ты? Мы же и так домой вместе идем…
-Сегодня не получится вместе пойти домой, - с тоской в голосе выдал Кощей и, перехватив заинтригованный взгляд Яги, продолжил: - Просто давай встретимся сразу после школы на нашей секретной полянке. Хорошо?
-Ну-у-у, раз ты настаиваешь. Только давай недолго, меня бабуля ждет, волноваться будет.
-Да, конечно! – радостно воскликнул Кощей. Улыбка его была настолько широкой и торжественной, казалось, она исходит из самого сердца.
Заговорившись, ребята не замечали ничего, что творилось вокруг. И, к своему большому сожалению, трижды проклиная себя за невнимательность, Кощей увидел обступивших их со всех сторон здоровых хлопцев. Четверо здоровых лбов обступили парочку, как охотники окружают крупную дичь. К довершении к этому, не спеша, широко переставляя могучие ноги с затянутыми у щиколотки сапогами и темными штанами, щеголяя древесного цвета плащом, падающим с широких плеч, высокорослый – еще не муж, но уже и не мальчик – подошел Илья Муромец. Поверх рубахи цвета утреннего тумана, на массивной груди лежала толстая златая цепь. А вьющиеся волосы, цветом напоминавшие каштан, на свету казались гораздо светлее, чем есть на самом деле. Кощею сей вид не сулил ничего хорошего.
-Глядите, чучело болотное в мир вылезло, – прогремел Илья Муромец.
Добрые молодцы тотчас залились хохотом. Серо-зеленые, глубоко посаженые глаза впились в узкое лицо Кощея.
-Он не на самом болоте живет! – вступилась Яга.
Кощей стоял подавленный, внутри все как-то сжалось. Плевать на все их издевки, но Леший их всех подери, она не должна была видеть всего этого. Не в этот день уж точно.
-А ты-то почем знаешь? – хмуро сказал Илья Муромец. – Небось, с ним по болотам шарахаешься? А может вы и вовсе вместе теперь? – сильная челюсть приняла усмешливый вид.
-Тили-тили тесто жених и невеста, - хором подхватили добрые молодцы.
-А даже, если и так, то что? Что ты, лоб окаянный, против имеешь? – придав личику серь-езный вид, промолвила Яга.
В воздухе повисла напряженная тишина. Взгляды всех присутствующих устремились на Муромца. Даже Яга, хоть и смотрела ему прямо в глаза, однако попятилась назад. Кощей же даже не решился взглянуть в сторону богатыря, беспокойно косясь на Ягу. Илья натянуто улыбнулся и сострил:
-Он же с жабами целуется. Гляди, все губы в бородавках будут.
Безмолвие сменилось диким гоготом. Один из молодцев даже сел на место, откуда ноги растут, не в силах устоять на ногах.
-Я не целуюсь с жабами! Не целуюсь! Понял?! – вскликнул Кощей, выступив вперед. Истерический смех вокруг начал затихать. Кощей не знал, куда деваться от взглядов, все еще не решаясь заглянуть Муромцу в глаза. Но обратной дороги нету, впервые в жизни Кощей был так решителен – никогда до этого, он даже и подумать не мог, чтоб дать хоть какой отпор первому силачу школы. Словно рыба из сети, настрой так и норовил ускользнуть от Кощея, но отпускать его сей-час было нельзя. Окрыленный злостью и куражом, он подался вперед:
-Если ты вымахал как дуб, то можешь вечно издеваться надо мной?! Не бывать тому! Если ты еще хоть раз… - махая худым длинным пальцем, Кощей окончательно перешел грань, которую пересечь в школе могли позволить себе очень немногие.
Массивная ладонь Ильи Муромца огрела лоб Кощея. Перед глазами будто засверкали тысячи солнц, а тело, следуя за головой, устремилось назад. Тощее тельце рухнуло на землю. Глаза наливались слезами, но Кощей сдерживал их как мог. Змей Горыныч, куда ж ты подевался? Ух, тот бы сейчас показал этим, вконец потерявшим страх, лбам. Трехглавый змей никогда не был душой компании, да и вообще почти ни с кем не общался, но за Кощея вступался всегда. А спорить с чудом высотою никак не меньше двух сажень, даже у Муромца не хватало смелости.
-Очнись, очнись! – тряся, кричала Яга.
Кощей медленно поднял веки. Ребята давно при-влекли внимание всего школьного двора – толпа вокруг них была куда больше четырех добрых молодцев.
– Какого Лешего ты вытворяешь?! Ума палата… - бросила она Илье Муромцу.
-Ты что, девка, тоже лежать хочешь как этот уродец костлявый?! – процедил рассвирепевший Муромец.
На плечо богатыря опустилась чья-то рука с золотым, украшенным большим рубином перстнем. Илья Муромец быстро повернул голову. Перед ним стоял аккуратно стриженный златоволосый парень с овальным лицом и широким раздвоенным подбородком, что так нравятся девицам.
-Здорово, Попович, - пробубнил Илья Муромец.
-Привет, коль не шутишь, - улыбаясь, ответил тот.
Отдававшие синевой на солнечном свете глаза, быстро окинули картину происходящего, на мгновенье остановшись на Яге.
– Ты чего бушуешь-то? – заправляя белоснежную рубаху с закатанными по локоть рукавами в богато вышитые штанины, цвета молодой травы и затянутые кожаным ремнем с позолоченной пряжкой, поинтересовался Алеша Попович.
-Да не поверишь! Жаболюб этот болотный рот на меня решил раскрыть!
-Кощей что ль? – усмехнулся Попович.
-Кто ж еще. Он самый, - сплюнул Муромец.
-А она тут что делает? – показал пальцем на Ягу Алеша.
-Да болотник его знает. Видать спелась с ним, иль околдовал. Кто ж разберет то эту нечисть лесную…
-Да иди ты! Она вот с этим?! – возмутился Попович.
-Слову моему не веришь?
-Да верю я, верю, - успокаивающе похлопал по плечу тот. – Пойдем лучше в класс, а то вот-вот колокола зазвенят. Иль увидит еще кто, на розги ведь отправят…
-Угу. Пошли, - недовольно махнул Илья Муромец.
Следом за богатырями устремились и добрые молодцы – все начали, обсуждая событие, расходиться. Колокола зазвенели, ознаменовав начало уроков. Дворик уже опустел, лишь редкие ученики бежали в школу, не обращая никакого внимания на сидячего Кощея и Ягу.
-Побежали, а то еще хуже будет, - тихо сказала та и добавила: - Негоже на уроки опаздывать.
Кощей молча поднялся. Хотелось просто взять и заплакать, не от горящего отпечатка на лбу, не от обиды – от позора. В мыслях было провалиться сквозь землю или просто пойти да про-гулять ненавистную школу, но леший! Нельзя перед нею повести себя как обидчивая девица. Сегодняшний день он переживет, как и все дни до этого, благо они в разных классах, и Яга не увидит, что приготовил Муромец на сегодня для него. А в том, что спокойно пережить день ему не дадут, можно было даже не сомневаться.
III
Звон колоколов заставил учителя прерваться, а скучающих в душном классе учеников за-метно приободриться. -…А на сегодня урок окончен, - дождавшись пока все встанут, прощаясь с ней, женщина в годах продолжила: - До свидания, дети. -До свидания, Настасья Микулишна, - хором разразился класс. Большая перемена – время для обеда, но далеко не все тратят его как нужно: кто-то уходит по делам, кто-то встречается с друзьями из других классов, а кто-то выясняет отношения. В классе остаются лишь изгои или ленивые – те, кто не решается показаться на глаза другим ученикам или просто хочет поспать в тишине опустевшей комнаты. Кощей относился как раз к первым и обычно прозябал все время в классе, погруженный в свои думы, наслаждаясь одиночеством и спокойствием. Но сегодня все было иначе. -Ну что, морда костлявая, остались только мы… - с легкой улыбкой подошел к Кощею Илья Муромец, а вокруг стали все те же четыре добрых молодца и Илья Попович. – Или ты за своей подружкой побежишь? В юбку поплакать.
Смехом наполнился обычно пустующий в такое время класс. Кощей не снимал маску невозмутимости с лица. Утренний урок был усвоен на ура – психовать и злиться себе дороже. Не отводя взгляда от невидимой точки впереди, Кощей произнес спокойным голосом: -Нет, не побегу.
-Конечно не побежит, у той же бабы даже денег на платье нет, - выкрикнул кто-то из добрых молодцев, и все, кроме Алеши Поповича, залились хохотом. Поймав его недовольный взгляд, шутник поежился.
-Что ты там говорил, выкидыш болотный, что будет, если я еще раз тебя трону?! – тяжелый удар угодил в плечо Кощею, прямо туда, куда утром попал ему Соловей, заставив того поморщиться от боли. – Не слышу! Что ты со мной сделаешь?! – следующий удар был еще сильнее предыдущего, и Кощей схватил рукой плечо от боли.
-Руку убрал, - не унимался Илья Муромец. – Руку быстро убрал, а не то в лицо стукну!
Кощей, про себя проклиная Муромца и весь его род, думая о том, что сделал бы с ними разозлившийся Горыныч, нехотя убрал руку. Два следующих удара были быстрыми, но оттого не менее мощными, скинули Кощея со стула – поистине богатырская сила у обладателя пустой головы.
-Сел! – крикнул Муромец.
Кощей послушно сел. В голове прокрутилась картина: как он берет стул и со всего размаху лупит ненавистного силача по курчавой голове. Но даже если это и навредит ему – вокруг еще пять здоровых лбов стоят, а уж что будет, когда тот оклемается. Нет, рисковать так определенно не стоит. Кощей послушно сел занял свое место. Лицо его скривилось в ожидании следующего удара.
-Стой! – выкрикнул Алеша Попович.
Взгляды добрых молодцев приковались к нему.
-Чего? – спросил замахивающийся Илья Муромец.
-Дай я с ним поговорю, - добродушно улыбаясь, ответил тот.
-Ну говори, раз так хочешь, - отошел Муромец, не забыв несильно ударить Кощея. – Тебя на обед ждать?
-Ага, ждите, - бросил Попович, садясь на стуле поближе к Кощею.
Страха, как ни странно, у него к Алеше не было. Все же белокурый красавец не имел репутацию задиры, в отличие от своего отсаженного друга. Но и доверия не вызывал. Попович заговорил почти сразу, как расположился на деревянном стуле.
-Ты уж прости их, горячая кровь выхода требует – сам понимаешь.
-Понимаю… - осторожно, с прикрытой ненавистью, покосился Кощей на Илью и его компанию.
-Ты не волнуйся. Я тебя в обиду не дам. Мы же с тобой друзья, так ведь? – поправляя рубаху, спросил тот.
-Друзья?.. – с недоумением посмотрел Кощей. Если он его не ненавидел, это не значит, что считал его своим другом. Да они и не общались почти! Что-то тут не то… - Ну да, наверное… - тем не менее, пробурчал он.
-Наверное? Ты меня обижаешь! Я-то считаю тебя своим другом, а ты так… Ну ладно, рас-скажи мне еще об одном своем друге.
Рассказ о прелестных качествах Яги лился изо рта сам собою. Наверное, она даже не была такой на самом деле, как описывал ее окрыленный Кощей, однако он с нескрываемой радостью описывал и приукрашал все черты ее характера, манеры и поведение. Посреди их беседы в класс вошла полноватая девица в рубахе, надетой под длинное зеленое платье, поджатое богатым поясом с тоненькой позолоченной пряжкой. Бусы падали на уже вырастающую грудь, а пальцы украшали кольца; множество браслетиков, сделанных из драгоценных металлов, свободно болтались чуть выше кисти. Сквозь ярко-рыжие волосы виднелись серебряные серьги, в центре которых блистал янтарь.
-Привет, Василиса, - прервавшись от разговоров с добрыми молодцами, промолвил Илья Муромец, глядя в широкое лицо со скошенным подбородком и излишне нарумяненными, скрывавшими веснушки щеками.
-Приветствую, мужи добрые, - приподняв платье, скривив в улыбке полные губы, вальяжно бросила та реверанс.
Бросив взгляд вправо, Василиса увидела мирно беседующих молодых парней. Если б она их не знала, парочка сошла бы, пусть не на друзей, но на хороших приятелей точно – один неказистый и мрачный что-то интенсивно рассказывает, другой, привлекательный и сияющий, задумчиво слушает.
-О чем они говорят? – приподняла почерненную бровь Василиса.
-А мне почем знать? Сходи да узнай. Неспроста ж меня Алешка попросил спектакль устроить… - пожал плечами Илья Муромец.
Но Василиса уже не слушала, поправив богато украшенный обруч на голове, она отправи-лась прямиком к “приятелям”.
-Привет, Алешенька, - смягчив голос сказала она, сделав вид, будто тот сидит один.
-Привет, коль не шутишь.
-Хотела тебе сказать,… вчерашний вечер был незабываемым, быть может, прогуляемся сегодня снова?
Алеша Попович повернулся и поймал недоуменные взгляды друзей. Илья Муромец включил подначивающую улыбку, этому примеру последовали и остальные.
-Ты что такое несешь? Гулять? С тобой?! Катись отсюда подобру-поздорову пугало разукрашенное, - четко и громко бросил тот так, чтоб услышали все.
-Но мы же… - глаза Василисы взбухли от выступающих слез.
-Катись, говорю тебе! И не смей больше подходить ко мне с такой ерундой! – вскочил со стула и перешел на крик Попович.
Девушка, прикрывая лицо, бросилась из класса под гогот любопытной компании.
-Бабы… - процедил златовласый богатырь, плюхнувшись на стул. – О чем это мы?
-Ну я рассказывал… - с опаской глядя на учащенно дышащего Алешу, тихо начал Кощей.
-А, точно! Вы с ней вообще гуляете после школы? -Да, бывает. Вот сегодня идем, - прихвастнул Кощей.
-И где вы гуляете обычно? Вот сегодня вы, где встречаетесь? – с нетерпением спросил Алеша, глядя прямо на собеседника.
-Да на поляне, около лесной реки, там еще дерево мертвое посреди стоит… -А-а-а, да-да, знаю, знаю.
Губы Поповича растянулись в самодовольной ухмылке. То была не та добрая улыбочка, подсаживающегося для беседы по душам приятеля, защитившего жертву от нападков обидчиков. Кощей мысленно выругался: “Дурья моя голова, как я так опростоволосился?!” Тяжелый удар ладонью в затылок создал звук глухого шлепка, но последующий удар лбом о парту перекрыл его более громким и звонким шлепком. Справа раздался многочисленный смех, среди которого отчетливо слышался гогот Ильи Муромца.
-Чтоб больше к ней не подходил! Еще раз тебя увижу рядом – не поздоровиться. Понял меня?! – Кощей впервые слышал такой злобный тон у Поповича.
Если раньше его говор походил на суровый, но слащавый звук, то теперь он походил на грозный бас, подобно молве Ильи Муромца. Не дожидаясь ответа, Попович, встал и, разминая шею, подошел к друзьям. Муромец, одобрительно улыбаясь, сразу потянул руку и “дал краба” виновнику хохотни.
-Как я его приложил? – только слышал Кощей от компании выходящих из класса ребят.
IV
Перемена шла вовсю, и атмосфера некого хаоса царила в классе: разговоры, крики, споры и обсуждения нескончаемым потоком лились из всех уголков помещения; галдеж, смех, шум и гам – неизменные спутники любого перерыва, сливаясь в унисон, разносились по тяжелому душному воздуху. Яга отшельником, будто освобожденная от всей суеты антракта, сидела на первой парте, с ноткой раздражения глядя вперед. На большой перемене она попросила подругу из соседнего класса сделать косу, чем не побрезговал воспользоваться местный сорванец. Боль от натяжения волос заставила поморщиться личико, нетронутое искусственным румянцем. Голова запрокинулась назад, следуя за грузом, тянущим косу вниз. Руки вытянулись в попытке ухватиться источник неудобств, но Соловей вовремя отпустил волосы.
-…Яга-Яга, на полу лежала. Яга-Яга и визгу не подала… - отскочив, задорно напевал вла-делец смуглой кожи.
Руки Яги невольно затряслись. Если бы терпение было струной, то сейчас бы оно с гром-ким звуком порвалось.
-Да что ты привязался?! Ведешь себя как разбойник какой-то! – встала и закричала Яга, стянув на любопытные взгляды учеников.
-Яга-Яга, злиться как старуха. Баба Яга твоя погремуха, - весело пел Соловей, выбегая из класса.
Около входа, опершись плечом скрещенных у груди рук, наблюдала за всем этим и злорадно улыбалась Василиса. Соловей, вылетая из класса, чуть не сбил ее, и та наградила его недовольным взглядом. Но глаза быстро вернулись к Яге, которая уже сидела за партой, упершись лбом в ладони. К великому сожалению Василисы, она так и не увидела ее слез, но, тем не менее, тяжесть на душе от разговора с Алешей проходила. Еще немного постояв, она с гордо поднятой головой вышла в коридор – там ее уже ждали. Соловей, теребя усики, выжидающим взглядом уставился в Василису:
-Ну как? А?
-Да не очень, она не плакала даже, - с недовольной миной ответила Василиса и принялась что-то искать в кармашке.
-Хозяин-барин. Плати больше – будут слезы. Я свою работу сделал, так что давай золото, золото, золото!! – попрыгал с ноги на ноги Соловей.
Две златые монеты со звоном упали в смуглую руку. Соловей улыбался так, словно руке у него оказалось никак не меньше целого слитка. Звон колоколов неприятным эхом влился в уши учеников, вызывая то тут, то там тяжелые вздохи. Соловей со скоростью бешеной кошки вскочил в класс и уселся на место рядом с угрюмым парнем. Широкоплечий муж, вошедший в класс, громко хлопнул за собою дверью. Горделивой по-ходкой, щеголяя длинной, густой бородой, подошел к столу. Ученики, будто по команде молчали-вого хмурого взгляды, встали и хором раздалось:
-Здравствуйте, Добрыня Никитич.
-Угу, - буркнул тот, бросил массивные ягодицы на седалище и продолжил: - Что мы изучали в прошлый раз?
Кто-то что-то ответил, но Соловей мечтательно смотрел в окно. Широкая ладонь встряхну-ла его плечо так, словно хочет перемешать все потроха. Соловей моментально повернул голову.
-Не гоже тебе, чуду-юду заморскому, прекрасных девиц обижать, - хмурясь, сказал Жидовин, славящийся не столько своими здоровенными темными бровями, сколько не дюжей силой. – Василиса к тебе подходила?
Соловей сглотнул и беззвучно кивнул.
-А ну, гони половину!
Всю настороженность, будто мылом смыло со смуглого лица, а широкий рот расползся в понимающей улыбке. В руке у Жидовина оказался один златой.
V
Прозвучал конец уроков. Над школой повис гомон, спешка и хорошее настроение разбегающихся кто куда учеников. Однако Василиса не спешила и даже отказалась пойти домой с подругами. Яга всегда последней покидала стены класса, и Василиса ожидающе убивала время, любуясь на овальное зеркальце с металлической оправой. Ручка неудобно ложилась в пухленькую, с нежной кожей, руку. Но любоваться собою время еще не настало. Наконец, в классе остались лишь две девочки, но едва ли через минуту, он опустел – девицы ушли, причем одна за другой. Ровный, умощенный бледным камнем школьный дворик, постепенно сменился пыльной дорогой, змеей уходящей в лес. Спустя некоторое время ноги Василисы, обутые в дорогую обувь, упрямо протестовали, ступая по тоненькой бугристой лесной дорожке, а затем и вовсе подняли бунт, когда та свернула с нее и стала пробираться сквозь деревья и вездесущий кустарник, увязая в подлеске. Только чудом Яга, из-за которой Василиса и решилась испортить свою дорогущую одежду, не заметила “хвост”… или не хотела замечать. В конце концов, Яга вышла на небольшую полянку, которая, освещаемая щипающими лучами солнца, могла даже сойти за милое место для уединения молодых парочек, однако одинокое темное, почти черное, высохшее дерево посреди, разбивало в дребезги эту идиллию. Диву даешься, как такая прекрасная дева, пусть и до безобразия нищая, может так резво скакать по лесу. Василиса прикрыла рот рукой, дабы тяжелое дыхание не спугнуло сидящую на коряге Ягу, за которой та, словно хищник, наблюдающий за будущим обедом, следила из высоких, густых, так и норовивших выколоть глаза, кустов. В руку знакомыми ощущениями легло странное зеркальце: в его отражении не было видно ничего, окромя лица Василисы, с сомнениям смотрящего в него. Тяжело вздохнув, она закрыла глаза – сейчас или никогда. От ненависти и волнения трясло все тело, муки сомнения так и не переехали из души, но отступать было поздно.
“Не быть тебе больше первой девицей, нищенка – это место мое по праву, - Василиса вытя-нула зеркало из-за кустов, и направило прямиком на что-то тихо напевающую Ягу – отрепетированные слова тихим напевом полились изо рта: - Свет мой зеркальце смотри, да судьбу мне измени. Не хочу я быть страшилой, а хочу милою дивой, кабы все богатыри силушку теряли от моей красоты. Светлым зайчиком скачи, лепотою ее, меня надели!"
В один миг изменилось все. Владелица зеркала только и успела моргнуть, как на полянке перед нею сидела не прекрасная девица, а сморщенная девочка с обликом старухи: высохшая морщинистая кожа, седые ломкие волосы, лицо, похожее на пересушенное яблоко, крючковатый нос, украшенный большой бородавкой сбоку – все это заставило рот Василисы широко раскрыться в порыве нежданного выкрика, но ладошки быстро это предотвратили. Кощей пробирался сквозь заросли, сердце бешеной собакой пыталось вырваться из груди, волнение все больше и больше затуманивало разум. Как признаться ей? Как выразить свои чувства так, чтобы не подняться себя на смех или, что еще хуже – вовсе оттолкнуть от себя. Кощей никогда не смог бы излить душу красиво и поэтично, побороть смятение и трепет – придется брать нахрапом. Думы не унимались в голове, заглушая собой головную боль, оставленную на память Поповичем, а правое плечо вновь и вновь заливалось болью при раздвигании кустов. А вдруг она уже ушла или вообще не захотела приходить? А быть может Яга сама решит открыться – не зря ж она вступилась утром. И вот какие-то непроглядные кусты прервали череду волнительных размышлений. Кощей прекрасно понимал – за этими кустами, через каких-то пару минут, все будет решено, за этими кустами его покой или новое страдание. Кощей быстро потер лицо ладонями, словно смывая с себя неприятные мысли и будя решимость, благодаря которой боль преследует его до сих пор. И, уже готовый сделать шаг, он вдруг замер, прислушался: за живой стеной раздавался чей-то хлюпающий плач и неразборчивые возгласы – в голосе можно было не сомневаться – этот голос он узнал бы среди миллионов других, но сейчас он был словно после доброй пьянки – сиплый и невнятный. Кощей сам не заметил, как махнул сквозь зеленую преграду, порвав и без того потрепан-ные штаны. Увиденное заставила его окаменеть.
-Что со мной?! Как я выгляжу?! – сквозь плачь, пробивались хриплые слова Яги.
Ответом, от потерявшего дар речи Кощея, послужила тишина.
-Не молчи! Отвечай мне!! – истошно вопила она. – Почему ты молчишь? Что со мной?!
Словно добрый дружинник на крики о помощи, из лесу выбежал Алеша Попович с пышным букетом из белых ромашек вперемешку с лютиками. Он не думая, оттолкнул застывшего Кощея в сторону так, что тот не устоял на ногах. От неожиданности челюсть непроизвольно отвисла.
-Алешенька, Алеша... – выбежала из кустов девица столь миловидная, румяная, с идеальными чертами лица и стройная, словно сама богиня, девица.
Попович окончательно потерял нить происходящего и увлеченным взглядом уставился на незнакомку.
-Это же я, Василиса. Ты не узнал меня что ли? Эта ведьма лесная давным-давно забрала мою красоту, а я нашла способ ее вернуть. Это истинное обличие Яги! – улыбаясь налитыми розовыми губами, показывая пальцем в молодую старуху, певучим голосочком говорила девушка.
-Врешь! Врешь, лгунья! – с воплем подскочила Яга и лисою неслась к ней.
Василиса в испуге закрыла лицо руками и съежилась. Раз, два, три... – ничего не произошло. Открыв глаза, она увидела лежачую на траве ненавистную девицу, а над ней стоячего Алешу, который выставил тыльной стороной кулак перед собой:
-Не думай, чудище уродливое приближаться к ней. Твое место здесь, рядом с этим чучелом болотным, - махнул тот в сторону так и лежащего на земле Кощея и повернулся к красна девице: - Василиса, ты прекрасна – это тебе. - Попович протянул букет цветов.
Аккуратный носик театрально вдохнул аромат, исходящий от них.
-Спасибо, Алешенька, - взяв под руку Поповича, сказала Василиса. – Пойдем отсюда, дурная здесь атмосфера… злая такая.
После короткого кивка от не сводящего глаз с прекрасного лица, Алеши, они медленно ушли, оставляя позади себя рыдающую навзрыд, некогда самую прекрасную девицу в школе – Ягу. Кощей медленно поднялся. Все было таким ненатуральным, бредовым, сказочным, что Кощей сомневался: а не проказы ли это Лешего?
-Помоги мне, Кощеюшка. Помоги мне, пожалуйста, прошу, прошу… - умоляла отвратная старуха, ползя на коленях, в дыры протирая свою длинную рубаху.
Кощей молча развернулся и скрылся в лесу, оставляя Ягу наедине рыдать с одиноким деревом, которое теперь напоминала ее саму.
***
Шли дни, недели, месяцы… Ночи сменяли дни, теплая и ясная погода, жарящая лучами всех жителей земли русской, сменялась освежающим и дающим жизнь посевам ненастьем, знойное и выматывающее лето сменилось прохладной и полной забот осенью, а затем и снежной зимой. Алеша Попович и Василиса Прекрасная – так ее прозвали ученики, не видывавшие доселе столь прелестной девицы, стали самой красивой и важной парой в школе и были не разлей вода, разлучаясь, разве что на уроках. Илья Муромец сцепился с Жидовином после того, как тот избил двух его друзей из числа добрых молодцев – эта вражда длиться уже ни один месяц и оба частенько ходят, светя фингалами. Соловей не появлялся в школе с середины сентября. В октябре туда приходила пара городских стражников, разыскивая его. Жизнь бурлила кипящей водою: кто-то влюблялся, кто-то ссорился, кто-то мирился, а кто-то расставался, но ни Кощея, ни Яги никто больше не видел…
Послано - 31 Мая 2016 : 01:54:48
Персонажей много и в них путаешься. Идея о школе интересна, но тут либо разворачивать в повесть-роман, либо уменьшать количество героев. Они, увы, не расписаны и очень похожи друг на друга. Василиса от Яги отличаются лишь именами. Ребята тоже. Запомнились лишь усики Соловья. Кроме того текст плохо вычитан, много ошибок любого рода, как стилистических, так и в написании слов. Пунктуация вроде нормальная.
Послано - 01 Июня 2016 : 10:23:26
Из плюсов: сама идея - понравилась. Неплохо передано эмоциональные переживания героя. Из минусов: текст не вычитан,наличие ошибок ухудшает восприятие; скудное описание героев, что лишает их индивидуальности. Из впечатлений - концовка разочаровала: "Кощей молча развернулся и скрылся в лесу, оставляя Ягу наедине рыдать..." - а где же глубокие чувства, на которые сделан основной упор рассказа? Создалось впечатление типа "обидели мальчика, сломали красивую игрушку, пойду позлюсь один", симпатия к герою испарилась.
Послано - 07 Июня 2016 : 12:57:01
В этом рассказе мне понравилась только идея - собрать героев русских сказок в один класс да еще и объяснить появление в сказочном мире Яги школьными интригами. Это было интересно. А вот исполнение подкачало, и из-за корявого языка сами герои не воспринимаются серьёзно. Увы, автор исполнением убил хорошую идею.
Послано - 07 Июня 2016 : 23:18:57
Идея и сюжет рассказа очень интересные, оригинальный взгляд на привычных персонажей, но подкачало исполнение. Во-первых, опечатки путают. Во-вторых, автор пытается стилизовать повествование под сказку, но это соблюдается только в отдельных предложениях, а остальной текст написан привычным нам языком, эта разрозненность несколько портит впечатление.
Послано - 12 Июня 2016 : 18:35:40
Wadim, ««прохладный ветерок развивал жиденькие медные волосы» Конечно же, развЕвал.» Естественно.
««сильная челюсть приняла усмешливый вид.» Это как?
«И вот какие-то непроглядные кусты прервали череду волнительных размышлений» жесть!
«оставляя Ягу наедине рыдать с одиноким деревом, которое теперь напоминала ее саму» А как дерево может напоминать женщину?» Согласен, весьма коряво.
««а сморщенная девочка с обликом старухи» Это как?» Вот с этим не совсем согласен: она была молодая в тот момент, а внешность после превращения я описал... Ладно, если что-то вызывает вопрос - значит неясно написано.
«Из впечатлений - концовка разочаровала: "Кощей молча развернулся и скрылся в лесу, оставляя Ягу наедине рыдать..." - а где же глубокие чувства, на которые сделан основной упор рассказа? Создалось впечатление типа "обидели мальчика, сломали красивую игрушку, пойду позлюсь один", симпатия к герою испарилась.» В том-то и была задумка.
«Во-вторых, автор пытается стилизовать повествование под сказку, но это соблюдается только в отдельных предложениях, а остальной текст написан привычным нам языком, эта разрозненность несколько портит впечатление.» Под сказку хотел стилизовать только речь героев и пролог, - но, да, - опыта маловато, исполнение тут подкачало.
Послано - 13 Июня 2016 : 12:44:05
Сюжет неплохой, но очень запутанный. Приходилось абзацы перечитывать по нескольку раз, чтобы все связалось в единую картину. Предположу, что автор начинающий, но перспективный. Удачи Вам!
Послано - 14 Июня 2016 : 18:22:38
Неровный рассказ, написанный, наверное, второпях. Идея неплохая, хотя с учетом всяких конкурсов про магические академии, и не новая. Не очень понятно, почему Кощей резко порвал с Ягой. В целом, остается ощущение, что рассказ не доделан, не дописан. Черновой вариант.
Ответить на тему "Здравствуй, нечисть... Конкурс: А злы ли злодеи?"
Версия для печати
Послано - 10 Мая 2016 : 20:03:33
