Кото-мини-2016: Леди Лампы

Аладдин

Темнота поедала парк. Медленно, но уверенно. Там, где раньше стояли скамейки и лотки с лимонадом, остались только черные хламины. Голые деревья словно накрыло пленкой, сквозь которую с трудом пробивались редкие ветки. Похожие на линии из «крестиков-ноликов», по парку разбегались каменистые дорожки. По краям к дорожкам жались фонари, вокруг которых не то кружили, не то плясали угольные тени. Было темно и холодно. А еще одиноко.
На горизонте виднелись небоскребы, напоминающие замысловатые фигуры из тетриса. А над ними, в ночном небе, висели разноцветные осколки. Спутниковые тарелки, самолеты, скелеты антенн. Будто кусочки печенья в застывшей карамели цвета бесконечной ночи. Такие же темные. И одинокие.
Далеко-далеко, на самой границе видимости показалось движение. Крошечная тень отделилась от каменных стен, служащих парку границей. Незаметно перебегая от дерева к дереву, тень осторожно огибала серебристые остовы фонарей, спешила куда-то вглубь, где между деревьев виднелись глубокие норы. Казалось, из нор этих сама чернота пробивалась наружу, толчками, как пульсирующая кровь. Вокруг лежало покрывало из земли и острых осколков. Ловушка для случайно зашедших сюда чужаков.
Но тень про ловушку знала и преодолела ее в один прыжок, невероятно длинный и изящный. Тень много знала, и про бесконечную ночь, и про темноту. И даже про звезду, все изменившую.
Звезда пролетела над Землей почти два года назад, в поздний час, когда ночь особенно темна, а сон крепок как никогда. Яркой перламутровой вспышкой родилась она в звездном небе, затмив собой сырного цвета луну. Эта загадочная звезда прочертила небо жирной красной чертой, словно оставив в ночи глубокий шрам. Затерялась где-то за горизонтом, отправилась дальше в бесконечный полет, в неизведанные глубины космоса.
Звезда исчезла так же быстро, как появилась. А вот ночь уходить не торопилась. Всего за пару секунд все физические законы на Земле поменялись сами собой, и мир преобразился, став похожим на картину сумасшедшего художника.
Художник этот, будто лишившись чувства меры, сгустил краски и все их вылил на холодную поверхность. Больше того, краски стали жить своей жизнью, разливаясь и заполняя все живое. Небо превратилось в густое желе, и чертовски не повезло тем, кого злосчастная звезда застала высоко над Землей. Ведь все, что было в небе, навеки там и осталось.
А что люди? Они просто исчезли, кто из кроватей, кто их уютных кресел, а кто-то прямо со своего рабочего поста. Все до единого. Раз, и нет. Ни тел, ни следов, ни пепла. Только теней стало как будто больше. Изредка казалось, что они шепчутся и о чем-то вздыхают, но разобрать слов было невозможно. Потому что это всего лишь тени, а не люди.
И тень в заброшенном парке тоже не человек. Кошка. Леди, как звали ее старые хозяева. Обитатели нового мира звали кошку еще короче. Ли. Она перепрыгнула хитрую ловушку и нырнула в темный лаз, ведущий под землю. С тех пор, как мимо Земли пролетела звезда, Ли очень и очень поумнела. Собственно, другие животные тоже. Люди исчезли, а звери остались, обрели чувства и разум. Как говорил Крот, хозяин этой норы, люди и животные, наверное, просто перешли на другую ступень. Но сам дьявол не смог бы сказать, сколько ступеней разделяло их сейчас.
Глаза привыкли, и Ли побежала вперед. Туда, где слышался гул и свист. Крот считался гением. Больше того, Крот был волшебником. И творил такие чудеса, что не могли присниться в самом смелом сне. Он мог вернуть свет, а мог вернуть и то, что пропало вместе со светом. Правда, на время.
Ли бежала, петляя то вправо, то влево. По полосатой спине ее колотил тяжелый мешок, наполненный чем-то хрупким и звенящим. К лапам прилипала сырая земля, а на голову сыпалась черная крышка. Ли отряхивалась и бежала дальше, надеясь, что хозяин ее не прогонит.
Он не прогнал. Крот стоял в глубине огромного зала, похожего на скорлупу гигантского яйца. По стенам, тут и там, расходились узоры трещин. Казалось, еще чуть-чуть, и скорлупа треснет.
— Я пришла, - едва дыша, произнесла Ли.
Крот не ответил.
— Я принесла, - сказала Ли немного громче.
Крот не ответил и на этот раз.
Далеко-далеко, что-то скрипнуло, отдавшись в шерсти нестерпимой дрожью. Это рушился старый мир, оставляя после себя только отчаяние. Крот мог часами вот так стоять и вслушиваться. Говорил, что однажды он услышит звуки нового мира. И злился, говоря, что нельзя их пропустить, потому что тогда можно погибнуть вместе со старым миром.
— Крот, - Ли подошла к хозяину, тронула его пушистой лапой. – Я к тебе.
Он очнулся, стряхнул с себя невидимые чары, и Ли увидела его слепые глаза.
— Опять ты? – недовольно прошипел он. – Когда уже угомонишься?
— Когда найду способ все исправить, - ответила Ли так тихо, что голос ее можно было принять за шелест ветра.
— Дурость это все, - проворчал Крот, но пошел вон из зала. Туда, где маячил проход в его комнату чудес.
Ли неслышно ступала за ним. И с каждым шагом снаружи рушился старый мир, оставляя после себя новые узоры в виде трещин.
— Сколько на этот раз принесла? – спросил у нее Крот.
— Двадцать две, - ответила Ли, а мешок за ее спиной тихо зазвенел.
— Этого мало. Очень мало.
— Знаю, но мне хватит. Я успею.
— Ага, как же.
Ли не ответила, только молча следовала за кротом. В комнате чудес пахло сыростью, которая бывает после дождя. А еще пахло жареным мясом и стиральным порошком. Эти запахи остались после прошлого раза. Сердце Ли тоскливо сжалось, и пара крошечных слезинок скатилась из ее зеленых глаз.
— Вкручивай, - скомандовал хозяин. – И побыстрее.
Сам он начал дергать за маленькие рычажки да выстукивать одному ему понятную дробь по пузатым кнопкам. Ли раскрыла мешок, внутри которого лежали лампочки. Больше и маленькие, длинные и короткие, похожие на груши и спелые яблоки. Одну за другой она вкрутила их в патроны, которые торчали из стены, от чего та походила на спину диковинного зверя. Патроны скрипели, стена дрожала, Крот ворчал себе под нос. А Ли умоляла, чтобы все получилось.
— Готова? – обратился к ней Крот, когда Ли вкрутила последнюю лампу.
— Готова, - сказала она и достала старую фотографию.
Хозяин налег на большой рычаг, опустил его вниз. И в этот самый миг комната чудес осветилась двумя десятками ламп. Свет затопил помещение, отогнав наглые тени по углам, ослепил испуганную кошку.
— Вперед! – прокричал Крот сквозь гул ламп и треск невидимых механизмов. – Чего ждешь?
Ли прижала фото к груди и шагнула вперед. Еще и еще. А после прилепила фото к лампе, которая горела ярче других. Фото начало плавиться, а картинка расплываться рыжими пятнами. Тогда Ли задержала дыхание, сосчитала до трех и нырнула, растворившись в молочном свете.
Яркая вспышка ослепила, зато отогнала тьму, которая распалась на мириады осколков и пропала в белом море безудержного света. Свет был мягким и теплым, и необычайно ласковым.
Ли закрыла глаза. А когда открыла, то вокруг была кухня, освещенная лампами лимонного цвета. Было тепло и спокойно, и все они сидели здесь, ни о чем не думая. В воздухе кружили запахи шоколада и мятного чая, а за окном догорал осенний день, растворявшийся в свете оранжевых фонарей.
— Как дела в школе? – спросил мягкий голос, и тогда Ли убедилась, что она дома.
Мама и папа сидели друг напротив друга, а девочка между ними. Она старательно цепляла вилкой непослушную лапшу, а та соскальзывала и падала на тарелку, на стол и даже на пол.
— Мы сегодня вышли в полуфинал! – гордо сказала девочка, закусив кончик языка. – Астрид забила три мяча, Лисбет тоже три, а я два. Я бы забила три, но последний удар не получился, и мяч улетел на трибуны. А так было бы три. Вот.
Вот.
Вот по этому голосу Ли скучала два года. По рыжим косичкам, загорелому носу, карим глазам и разбитым коленкам. И по маминой улыбке, и по папиным рукам, от которых пахло городом и свежими газетами. Скучала по вечерам, когда все было хорошо, когда мир шумел снаружи, а тепло было внутри. Когда их команда выигрывала с разницей в пять мячей, а в полуфинале им светила более чем легкая победа.
Только вот не суждено было пройти полуфиналу. Не суждено состояться победной игре. И невозможно вернуть того тепла и тех запахов, пьянящих и усыпляющих.
Ли оттолкнулась и запрыгнула на табурет. Оттуда на подоконник. Махнула хвостом рыжей листве за окном и приземлилась на стол, рассыпав соль и перец.
— Что с Леди? – испугалась девочка.
Ли жалобно мяукнула, ударила лапой по тарелкам. В этих воспоминаниях она была лишь глупой кошкой, ничего не смыслящей в жизни людей. Она кружилась и шипела, и царапала скатерть, и кусала их за пальцы. Они вскрикивали, отталкивали ее, ничего не понимали. Потому что не знали о звезде и о бесконечной ночи. А Ли знала, но не могла предупредить.
Она не сразу заметила, как свет на кухне потускнел, словно невидимая рука убавила яркость на минимум. Их лица стали бледными и прозрачными, а потом и вовсе исчезли. Сначала мама, потом папа. Девочка осталась последней.
— Мне страшно, - шепнула она Ли.
Кошка мяукнула так громко, что мир вокруг в удивлении замер, а потом исчез, растворился, и снова пришла темнота, холодная и тоскливая, как дождливый октябрьский вечер.
Ли осталась совсем одна. Из глаз капали слезы, а когти скребли сначала желтую скатерть, потом прозрачный стол и, наконец, сырую землю.
— Я спасу, - шепнула Ли вслед воспоминанию, вслед исчезнувшей семье. – Я верну вас. Не на время. А навсегда.
— Не вернешь, - сказал голос позади, и он был обжигающим, как пламя костра. – Даже всех ламп этого старого мира не хватит, чтобы вернуть их навсегда. На час, на два, на день. Неделю! Но не навсегда.
— А новый мир? – Ли не стеснялась слез, к тому же Крот их не видел, этим он ей и нравился. – Новый мир их сможет вернуть?
— Новый мир сможет многое, - вздохнул Крот, дернул рычаг-другой, и гудение прекратилось. – Новый мир способен на все. Там будут свои законы.
— И люди там тоже будут? – слезы больше не бежали, но все еще было тоскливо. И одиноко.
— Не знаю, - признался Крот, голос его эхом отскочил от стен.
По пещере пробежало тихое «знаю-наю-аю».
— Но я вот что думаю, - он подошел к ней, сел на землю. – В новом мире людей может и не быть, но…
Крот замолчал, прислушиваясь к треску, приправленному мелодичным звоном.
— Но… - напомнила ему Ли.
Он посмотрел на нее слепыми глазами, в которых крылась бесконечность и как будто вся мощь нового мира.
— Но что нам мешает самим создать людей в новом мире? – Крот помолчал-помолчал и закончил:
— Мы же не только стали умниками, мы стали волшебниками.
И впервые за два года он улыбнулся. И на душе у Ли стало легко и свободно, будто вся тяжесть старого мира сошла с нее тяжелым ледником. Тогда она села рядом и стала вслушиваться.
— А как понять, когда я услышу звуки нового мира? – спросила Ли у Крота.
— Поверь, глупышка, ты сразу поймешь.
Больше она ничего не спрашивала, только сидела и слушала. Крот тоже сидел. Со стороны казалось, что он спал, но нет. Он слушал, тихо напевая себе под нос.
Далеко-далеко раздался стук, невидимая стена рассыпалась на тысячи осколков. Потом по пещере прокатился гул, все затихло. Тишина навалилась вместе с усталостью, как плотное покрывало. И в этой тишине Ли услышала мелодию, которая разливалась и заполняла все, каждую частицу старого мира, каждую клеточку уставшего тела.
Может, это и был новый мир.

Я - кошка. Хожу где вздумается, гуляю сама по себе.

Отредактировано - Дервиш 03 Мая 2016 21:18:01

Истинная любовь - состояние, несовместимое с жизнью.

Автору - спасибо и успеха на конкурсе!

Теперь - за что глаз зацепился:

Скрытый текст

Отредактировано - Соперник 16 Марта 2016 21:57:36

"Однажды на границе сна падет заклятия стена..."

Отредактировано - Tianada 20 Марта 2016 07:43:37

Хроник.