Коша
|
Герр Клаус
ПЕСЧИНКАВластелин Темной Башни, Протектор Чернолесья, Владыка Серого Предела, кавалер ордена Костяной Руки первой степени, потомственный, почтенный, заслуженный... (и прочая и прочая...) с отвращением отложил пергамент в сторону. Дела... Все дела, дела... Поднять легион неупокоенных – и то легче. Да-а-а... Было дело. Был он молод. Триста лет тому назад. Все тогда казалось значительнее, глубже, темнее. А теперь – обыденно, мелко и сумрачно-серо. Властелин, Протектор, Владыка и прочая, прочая... Маг зевнул, с хрустом потянулся и позвал: – Номер Два, паршивка, куда опять уползла? Сюда, мигом! Вторая, зная суровый нрав хозяина, вскарабкалась по ножке стола, подбежала к пергаменту и замерла, нервно перебирая лапками. Некромант ухватил ее костлявыми пальцами и небрежно ткнул носом в верхний угол. На листе вспыхнули буквы: "ОТКАЗАТЬ". Резолюция дождалась, пока маг отпустит ее, передернулась, потерла лапками мордочку – если так пойдет и дальше, синяк будет – и резво (пока еще не приложили) отбежала на край стола, где лежали ее сестры. Первая приоткрыла один глаз и снова задремала: хозяин редко одобрял прошения. Третья поежилась: характер у хозяина тяжелый, неровен час, дело дойдет и до нее. Некромант протянул руку, подхватил всех троих и положил в ящик с канцелярскими принадлежностями. Поднялся из-за стола, распрямил затекшую от долгой работы спину (там что-то нехорошо треснуло) и направился к двери кабинета. За порогом его ждал сюрприз. Кроме мышиных и крысиных шкурок-косточек Бонни притащил останки хомяка и что-то подозрительно похожее на отгрызенный крокодилий хвост. Причем это "что-то" было еще свежее, время от времени судорожно подергивающееся. Некромант нахмурился. Дракончик наступил на хвост лапой, в воздух поднялось серое облачко, окутало голову питомца и впиталось в зеленовато-белые кости черепа. Маг покачал головой: кажется, одного костяного дракончика уже мало. Дохлых грызунов, поднятых и привлеченных эманациями Темной Башни, становится все больше, а пробираются они все дальше. Побочный эффект защитных чар. И казнить некого: сам сплетал заклинания. Бонни поднял голову, захлопал купированными крылышками, застучал по полу позвонками хвоста. – Вижу, вижу: молодец, – Некромант похлопал ладонью по костяной макушке Стража Порога. – Ну иди, погуляй. А у меня еще дела. На одной из лестничных площадок пришлось задержаться: – Совсем распоясались! Вот засажу вас, тунеядцев, в кувшин, и забуду в погребе лет на двести. Будете знать, как магические светильники тушить! Стоило тратиться, если вы их гасите как обычные факелы! Братья-сквозняки, похожие на пучки полупрозрачных водорослей, покаянно подвывая, сжались в клубки и попытались слиться с кладкой. Вышло у них не очень: покрытые ледяным ореолом камни четко выделялись на фоне остальной стены. – Еще бы паутиной прикинулись, – усмехнулся некромант и пошел дальше, махнув рукой на их проказы. Выволочка подождет, нужно проверить, как идет подготовка к празднику. Подготовка шла споро и с огоньком, но совсем не в ту сторону. Двое, вооружившись пилой, заканчивали нарезать елку. Аккуратно сложенные в поленницу чурбачки лежали в одном углу зала, наваленные горкой ветки – в другом. – ...! ...? – поинтересовался некромант, подходя к труженикам. – Нарезаем, как и было велено, – с натугой прохрипел старший мертвяк, стягивая пыльный берет с вороньим пером. – Скоро управимся. – Тупые, как зомби! Я же велел наряжать, а не нарезать! Горные тролли – и те справились бы лучше! Зомби переглянулись, протопали к чурбакам и веткам и стали стаскивать их в центр зала. Затем попытались собрать, как было, но елка все время рассыпалась: вероятно, не хватало смолы или каких-нибудь деталей. Некромант некоторое время наблюдал за их стараниями, потом с досадой щелкнул пальцами. Части ствола и обломанные ветки взмыли в воздух, покружились, припоминая свои места, и сложились в дерево. Воскрешенная елка гордо возвышалась в центре зала. На стволе виднелись следы распилов, хвоя была изрядно помята, на многих ветках остались заломы. – Для импровизации сойдет, – критически оценил работу некромант. – Мертвое тело, мертвая деревяшка – никакой разницы... Раз уж принято, что на празднике должна быть елка, вот вам елка. Украсить немного, и станет совсем как живая. Он посмотрел на рой призванных магией светлячков, круживших под самым потолком. Оживленные насекомые светили ничуть не хуже, давая приятный голубовато-зеленый свет, похожий на мерцание гнилушек. – Ну что, ловить будете, или мне опять самому? Старший зомби услужливо кивнул и стал подпрыгивать, размахивая в воздухе беретом. Тщетно: до потолка было высоко, а спускаться ниже насекомые не желали. Маг смотрел, смотрел на это дело, и лицо его постепенно приобретало неестественный (для некромантов) розоватый оттенок. Издав придушенный всхлип, он щелкнул пальцами, и рой мертвых светлячков прекратил хаотичное движение, опустившись на ветви ели. – Так-то лучше. Еще бы столы-стулья расставить, да угощение выставить, а праздничный бардак дорогие гости организуют сами. И где, во имя Тьмы, прохлаждается главный бездельник? Бездельник нашелся в одной из соседних комнат. Его могучий храп разносился по коридору до самой пиршественной залы. – Ну и что ты с ним будешь делать? Братьев-сквозняков напугал, вампира вытряхнул из гроба и отправил отсыпаться в чулан, а сам... Нет, конечно, видал я помощников в гробу, но не таких же ленивых! И как до сих пор копыта не откинул, алкаш-недоучка? Прибил бы, да к чему мне еще один неупокоенный... Покойного мажордома поднять легче, чем пьяного. Некромант уже проверил это на практике, и даже неоднократно. Из двух предшественников нынешнего мажордома получились неплохие нарезчики елок. Может, стоит добавить к ним третьего? На свое счастье, лентяй проснулся раньше, чем маг перешел от слов к делу. Некромант обстоятельно растолковал ему задачу, убедился, что она верно понята, и отправился восвояси. Нужно было привести себя в порядок, а потом ждать гостей – наверняка кто-то приедет раньше, чем назначено. Первое, что сделал некромант, вернувшись в свои покои – смахнул пыль с зеркала. Из зазеркалья на него уставился хмурый тип с всклокоченными волосами и бледной кожей. Судя по всему, оригинал ему не слишком понравился: двойник скорчил брезгливую гримасу, фыркнул и исчез. Маг погрозил опустевшему зеркалу кулаком и с тяжким вздохом отправился умываться: воду он не любил, но праздник есть праздник. Наскоро причесавшись, некромант призвал пауков-портных и приказал им соткать парадную мантию. Пауки вскарабкались на плечи и принялись за работу, деловито перебирая лапками и пощелкивая жвалами. Вскоре темно-серая (компромисс между любимым черным и праздничным белым) мантия была готова, не хватало только последнего штриха, чтобы завершить образ. Маг огляделся, стащил с подсвечника пригревшегося ледяного полоза и обернул его вокруг шеи, завязав модным в этом сезоне узлом. Змей недовольно зашипел, но так и не проснулся. Все эти бессмысленные хлопоты изрядно утомили мага: ему показалось, что за сборами прошла целая вечность. Он выглянул в окно, но опасения оказались напрасными: на темнеющем небе только-только загорелась первая звезда. Самое время идти встречать гостей. Первым прибыл черный медведь-оборотень, злющий и тощий. Приветствуя хозяина, он украдкой озирался по сторонам, раздумывая, кем тут можно подкрепиться. К сожалению, никого живого (кроме некроманта) в пределах видимости не нашлось, так что бедняге пришлось усесться поближе к камину и терпеливо ждать. Спустя некоторое время явилось семейство гремлинов: все, как один, в рабочих комбинезонах, испачканных машинным маслом и креозотом. Маг попенял им на неподобающую случаю форму одежды, но больше для вида, поскольку в глубине души разделял их отношение к условностям. Следом в гости пожаловала соседка-ведьма – хозяйка Лысой горы. Она ловко влетела в открытую форточку, сделала круг вокруг елки и, лихо затормозив, так что метла встала на дыбы, соскочила на пол прямо перед отшатнувшимся хозяином. Как она умудрилась проделать все это в длинном и пышном бальном платье, болтавшемся на ней как на вешалке – дело темное. Задремавший было в тепле оборотень встрепенулся, но, увидев, кого нелегкая принесла, разочарованно буркнул и снова уснул. Или убедительно сделал вид. А затем как плотину прорвало: гости потекли рекой, так что хозяин сбился и с ног, и со счета. Кого тут только не было! Горные тролли и гоблины, личи и умертвия, лешие и кикиморы, вампиры и привидения. Некромант припоминал, что приглашений было разослано куда меньше, но не выгонять же гостей в праздник. Постепенно зала наполнилась так, что кольцу негде было упасть. Все шумели, суетились, толкались и ждали самого главного – когда же вынесут угощение. Рассудив, что все, кто хотел, уже собрались, некромант влез на подоконник и рявкнул: – Прошу к столу! И первым подал пример, поспешив занять свое любимое кресло. Хотя на него и так вряд ли бы кто покусился – самоубийц среди гостей не было. Скелеты-официанты, ловко маневрируя между столами и стульями, разносили аппетитно пахнущие блюда, а слух собравшихся услаждал квартет сирен, специально приглашенных из южных морей. Певицам аккомпанировал оркестр зачарованных сверчков, а мажордом, надегустировавшийся вин в подвале, вспомнил цирковую молодость и стал показывать фокусы. Все ели, пили, веселились, а некромант хмурился и скучал. Аппетита у него не было, а от света и шума жутко разболелась голова. Время от времени он отпивал глоток вина из кубка, а когда крики становились слишком громкими, проводил ногтями по подлокотнику кресла. Из-под пальцев летели лак и стружка, собираясь в горку на полу. Песчинки в часах падали так медленно, что некромант всерьез заподозрил, что их кто-то зачаровал. Но рано или поздно заканчивается все – и еда, и вино, да и время уже подошло к полуночи. Насытившиеся гости все чаще поглядывали на хозяина, предвкушая что-то необыкновенное, и предчувствия их не обманули. Ровно в полночь за окнами сверкнуло, и раздался оглушительный гром. Кое-кто даже вскочил со стула и заполз под стол, вызвав приступ смеха у соседей. Затем громыхнуло еще раз: немного тише и глуше. Пламя в камине ослепительно вспыхнуло, выплеснулось в зал, едва не опалив сидевших поблизости гостей, и погасло. – Йо-хо-хо! А вот и я! Вместе с пламенем в зал влетела оленья упряжка, взмыла под потолок и стала нарезать круги вокруг елки. Сначала гости решили, что животных плохо кормят – остались кожа да кости – но, приглядевшись, поняли: кости и есть кости, корми их, не корми. На санях восседал худощавый господин в синем камзоле с красными отворотами и щегольском цилиндре. Его шею украшал пышный бант, заостренное к подбородку лицо обрамляли огненно-рыжие локоны. Раскосые фиолетовые глаза, опушенные темными ресницами, резко выделялись на фоне белой кожи – они были похожи на два осколка льда, чуть подкрашенного лиловым. Приподнятые к вискам брови – короткие и тонкие, будто нарисованные, чернеющая на щеке татуировка и бледные до синевы губы чудесно дополняли картину. Необычное, по-своему красивое лицо было настолько пустым, ничего не выражающим, что у гостей мелькнула догадка: санями правит кукла. Кое-кто даже крикнул хозяину, что сюрприз удался, но одобрение некроманта не порадовало – он не имел ни малейшего понятия о том, что происходит, но очень хотел в этом разобраться. А по возможности – заодно разобрать и тех, кто так остроумно пошутил на его празднике. Он встал с кресла, намереваясь осуществить задуманное, но визитер его опередил, приподняв цилиндр и учтиво кивнув всем присутствующим: – С новым годом, дамы и господа. Голова дернулась, как на шарнире, голос звучал безжизненно. – И кто это к нам пожаловал? – нарочито спокойно поинтересовался некромант. Слетевшие с кончиков пальцев искры насквозь прожгли скатерть. – Дроссель Кайнц, к вашим услугам. Я здесь по просьбе герра Клауса: он слегка приболел и попросил его заменить. Герр Клаус передает вам наилучшие пожелания и подарки. Дроссель Кайнц вытащил из саней огромный мешок, развязал горловину, и из нее разноцветным фонтаном хлынули подарки. Каждый из них попал точно в руки тому, кому был адресован, и вскоре гости с удивлением разглядывали нарядные коробки и свертки, украшенные разноцветными лентами. Всем не терпелось узнать, что же скрывается под оберткой, и вскоре в зале стало еще более шумно, чем раньше. Отовсюду доносился шелест разворачиваемой бумаги, веселый смех и возгласы удивления. Один хозяин не принимал участия в суматохе, с сомнением поглядывая на доставшуюся ему корзинку, плотно закрытую крышкой и перевязанную белой тесьмой. Поэтому только он и заметил, как Дроссель Кайнц понукает оленей и исчезает в камине. Покачав головой, усталый маг подхватил подарок герра Клауса и незаметно покинул надоевших гостей. В коридорах и на лестницах не было никого, даже братьев-сквозняков. Вернувшись в кабинет, он небрежно скинул мантию, вернул снежного полоза на его любимый подсвечник и со вздохом опустился в старое скрипучее кресло. Так хорошо посидеть в сумрачной тишине, но сначала нужно закончить еще одно дело. Герр Клаус наверняка обидится, если он не откроет подарок. Темное окно поблескивало, словно пластина слюды. Падал мелкий, похожий на костяную пыль снег. Луна пряталась в тучах, то погружаясь в самую глубину – серо-зеленое на черном – то выныривая маслянистым ярко-желтым блином. Полнолуние. Так вот почему оборотень был чуток не в себе... Пробившийся из беспросветной темноты луч очертил абрис стоящей возле кресла корзины, высветлив крышку и превратив белую ленту в полосу стали. Вздохнув, некромант потянулся к банту, желая развязать тесьму – и поскорее покончить с этим праздничным балаганом. Замысловатый узел поддался на удивление легко. Под лентой обнаружился конверт, а в нем – записка. Всего три строчки: Вид: Alopex lagopus Пол: женский Имя: - В последней графе стоял прочерк. Маг хмыкнул и торопливо снял крышку. Внутри лежала подушка, сшитая из черного атласа, а на подушке – сладко посапывающий белоснежный зверек с лисьей мордочкой, круглыми ушками и пушистым хвостом, прикрывающим кончик носа. Некромант хмыкнул еще раз, посмотрел на записку: – Ну, герр Клаус... Он осторожно достал пушистый подарок из корзинки и переложил на стол. Зверек обеспокоенно пошевелился, зевнул, приоткрыл глаза и лизнул хозяина башни в щеку. – И как же тебя назвать, lagopus женского рода? Луна ярко осветила мордочку подарка, и маг заметил небольшое желтое пятнышко около черного носа. – А что, если... – на лице некроманта расцвела искренняя и озорная, как у шкодливого ребенка, улыбка. – Песчинка. Неплохое имя, а тебе как кажется?
Отредактировано - Дервиш 24 Фвр 2015 19:20:15
|
Версия для печати
Здравствуй гейм всея моего детства))). 
