Из глубины портрета, набросив на карминный камзол пурпур мантии, с безмолвным горделивым величием вышагивал Кронцель, герцог Ревельский. Его чернеющая борода, богато увитая рубинами, волнообразно спадала на грудь. Густые темные кудри обрамляли высоту лба. И на их фоне еще ярче сверкали алмазы зубов. Фамильная корона рода, как никогда ясно, излучала довольство надменности. Соцветие крупнейших рубинов гнетуще алело на герцогских волосах. А нагрудная брама, растянутая во весь могучий торс Кронцеля, кичливо посверкивала в зеркальном полу, по которому шел правитель. Этому вторил герцогский взор. Похожий на зажженный полынный эликсир, обжигающий льдом и срывающий маски, он самовластно упивался собой. От взгляда тянуло бездушностью. А отражение в полу будто бы шептало в ответ: «Победа - на наших щитах!» Внезапный фривольный шорох разрушил идиллию. Герцог гневно вскочил, отпрянув от собственного портрета, и осмотрелся вокруг. Рука привычно упала на меч. Готовность к битве хоть с самим дьяволом. Впрочем, таких резких мер не понадобилось. Противник не думал атаковать. В дальнем окне герцогской галереи умиротворенно повис странный огнедышащий силуэт. Причем дым вырывался сразу из двух пастей одновременно. А сквозь тонкую ткань драпировки потягивало сладковатой дрянной древесиной, которой баловался всего лишь один его подданный. Последний отброс герцогства – драконюх Черноклус. Накинув на свои державные плечи седой горностай мантии, герцог ловко выскочил в балконную арку. В бездонном чернеющем взгляде читалось одно: «Разрублю! Всякого, кто еще раз посмеет явиться сюда поутру...»
Из донесения гаупта герцогской стражи: «Черноклус Невнятный, ревельский драконюх-виртуоз, последний потомок безвестной династии, отшельник. Основатель среднегерманской школы укрощения крылатых тварей. Автор метода тушения огня путем кормления драконов. Опытный заводчик крылатых змей в природных условиях. Известен как Крайний Драконюх. Также знаменит попыткой скрестить дракона с воздушной колесницей и проклятием за то святой церковью.
«…Значит так, Ваше величие… С первой зарей помчал я на Хромую гору — исполнять Ваш приказ: истребовать у драконюха Черноклуса отчет о содержании Ваших драконов минувшей весною и скорей донести его Вам. …Дозвольте, Ваше величие, но скажу все, как есть. Старик Ваш, Черноклус, явно себе на уме. Пройдоха-пройдохой! И все от того, что дел-то больших за ним не водится, а показать – ох, как охота! Еще бы! Такая выпала честь - драконюхом Вами поставлен!... Помилуйте, Ваше герцогство, ну ничуть не заметил я, чтобы он эту великую честь оправдал! Качается себе в гамаке день-деньской и в носу ковыряет. Типа, пройдет опять Ваш отчетный пергамент. …Да нет, Ваше величие, я его судить не берусь. Куда уж мне, солдафону?! Просто приказ исполнять я привык честь по чести. Сердце за державу болит…»
Кронцель Ревельский и в самом деле особую миссию самоуправства с маленькими людьми любил поручать своему гаупту. Так и представлял, как юнец спрашивал: – Послушай-ка, отшельник Черноклус, властью, данной мне государем Ревельских земель, спрашиваю тебя со всей строгостью: где в этом пергаменте приведен недельный расход монет на кормление лысых драконов династии Гекконов? – Вот же!.. - спокойнейше отвечал Черноклус, качнув пальцем куда-то в иную вселенную. Читай между строк!.. Этот старик был уж точно не промах. Пожилой гедонист в чернобурых унтах, покуривая какую-то сладковатую древесину, не оставлял даже тени сомнения в своей правоте: «Чего, мол, еще напрягаться – лукавить, хитрить?.. Когда вокруг такое благолепие и прозрачность миров! Я лучше-ка выбью себе на левой лопатке очередное клеймо в виде бабочки. А может, границы Хромой горы… Как раз вон и клык наточился драконий… Могу и тебе, гаупт, по знакомству, по сходной цене. Все ради великого герцога!..» Но, как говорится, нельзя увидеть в пергаменте истину, которой там нет. И гаупта так просто тоже не проведешь! Он не уймется, на клейма не купится, а доведет дела до конца. Не то ведь башка с плеч, и прощай родимая гауптвахта!.. «И все же, драконюх, мне зубы не заговаривай! Давай расчетные книги тащи. Живо!»
* * *
Не подумайте, что родиться лысым драконом – мечта поэта. Отнюдь не рай на земле. Летом, может, и есть какое утешение, что шевелюра не греется да подкрылки не потеют. А когда заморозки ударят, каково? На проклятой Хромой горе ни одного толкового туннеля не вырыть, чтобы скрыть свое зяблое тельце от ветреных укусов! Все кривые выходят да кособокие. Лучше уж совсем околеть, чем в нору такую! Впрочем, и с жарою Вы тоже поторопились драконам завидовать. Разгильдяю Гелиосу недосуг по небу лишний раз лошадей гонять. Поставит с восхода тарантайку на прикол, как раз над Хромой горою, и давай бедным дракошечкам мозги парить. И под крыло шею не засунешь – ни гнется ничуть! Лет так триста ни один урод-драконюх массажа не делал… Это или нечто подобное выражали влажные от прямых солнечных лучей глаза несчастного существа, которого мать-природа нарекла лысым драконом. Впрочем, отнюдь не великому герцогу и не теперь было разбирать злоключения дракона. Еще и явившегося без всякого приглашения. Потому спустя полчаса невнятных признаний драконюха великий Кронцель Ревельский так грозно взглянул на гостей, что старик поперхнулся сухариком. Или излагаем быстрее, или будет порешен и дракон, и драконюх! И никакой праведный суд не потребуется. Ибо Кронцель и есть страшный суд. Во всяком случае, в стенах своего замка.
– Э… не гоните, великий герцог! Помед-ле-ен-ней! Начнем-ка с приветствий… А для приветствия неплохо б дыхнуть… - качаясь в гамаке, сплетенном на лапе дракона, дерзко заметил Черноклус.
– Ты и так уже дыхнул, filius tu canis . И притом через меру! – отрезал герцог Ревельский.
Мгновение спустя едкая запрещенная дрянь так и поперла в любопытные носы герцогских слуг. Причем так недвусмысленно, что государь взбеленился:
– Слушай, пес! – Кронцель рванул Черноклуса из гамака и приставил меч к его глотке. – Я стерплю твою мерзкую вонь в наших покоях. Я закрою свои державные очи на полет на драконе. У тебя же, смерда, дозволения высочайшего нет!.. А их осталось – три калеки на все отечество! Но ежели ты, filius tu canis, тотчас не доложишь, зачем дерзнул отвлечь нас от высочайших государственных дел, отправишься в каземат и на плаху!
– Не тревожьтесь, великий герцог… И оружьем не утруждайтесь махать! Я не из пуганных… А вот у Вас, видно, нервишки, шалят. Может быть, Вам тоже дыхнуть?
– Спрячь свою дрянь и говори, с чем пожаловал, - отпустил его герцог. Меч упокоился в ножнах.
– Нет, государь, сначала дыхнуть…
Герцог почувствовал себя окончательно раздраженным. Или анархическая воля народа, с коей ему приходилось считаться до часа исполнения предания, разрослась до таких бесстыдных размеров, что негодяй Черноклус почуял полнейшую безнаказанность… Или в его котомке, действительно, лежало нечто особенное. Настолько особенное, что позволяло ему играть с герцогом, как укротителю со львом, отчаянно вертя перед пастью взбешенного хищника ключи от свободы.
– Спустите пар, Ваше величие… А не то не найдете свою невесту, что унеслась теперь прочь из башни.
– Куд… куда унеслась?! – переменился в лице правитель. Черные глаза засверкали агатами ревности. Но тут же он смог взять себя в руки. – И с чего это ты, паршивец, решил, что вправе отвлечь меня ради выезда госпожи Беттель? Герцогиня Диминенская отличнейше здравствует в замке у брата, почтив его водный лендлер и невиннейшее предаваясь забаве купания в озере.
– Ха-ха-ха! Вы тоже в замке порой веселитесь недурно. А чем же девица хуже? Да и не девица она теперь, а взрослая дама... Сидите вот здесь в своей башне, как будто в глухом мешке. Да верите злым языкам… А вести по миру скорее разносятся! Уже весь «желтяк» с утра накропал, а язык Ваш лишь туфли начистил, чтобы за вестью бежать. Небось только к вечеру принесет, какие лендлеры Ваша невеста затанцевала. А я-то наверняка уже знаю. Откуда? Да больно часто в последние дни катал двух желтоперых писак на своей колеснице, к коей приставлен Вашей особенной милостью... Тут разве ж глухой не услышит их ржанья. Те еще жеребцы!
«Так вот почему Беттель отказалась приехать!.. Измена… Нет. Не может быть, она не посмеет. Разрублю ж в первую ночь! Лжет смрадник», - подумал правитель. Черноклус явно заметил терзания герцога и еще раз повторил:
– Вот Вам крест, Ваше величие… Ну ладно, «желтяк» набрехать - не дорого пишет. Но здесь сам все видал, как она улетала!
– Улетала? Тьфу! Смерд! Да ты же все время под дрянью… - усомнился великий герцог.
– Обижаете, Ваше величие… Сами знаете, разок вдохнешь – и сразу в мозгу проясняется, картинка становится – ясней некуда и чужие миры под рукой. Тут не то, что какой полет увидать... Защитная пелена герцогства – что Ваша тюль на окне! В воздухе проявляется. Даже пощупать легко…
– Заткни пасть, пес! - на словах про защитную пелену Ревеля Кронцель заозирался по сторонам. Неужели и впрямь все видать?! Скрытую защиту земель. Сущее таинство, доступное лишь его роду… Тогда запретить эту чертову древесину строжайшим указом. А цены на нее взвинтить – и того строже!
– Твой поганый язык, Черноклус, что помело у нужного человека. Тот, когда уборные мои чистит, метет от усердия так, что пыль повсюду клубится. А уборная все немытой стоит. Поскольку, мести разохотившись, он грязищу со смрадом развел, а о деле важнейшем уже и не помнит. Жаль, что казнят его поутру… Так и ты, смрадник! Покуда язык твой негожий я не отсек, излагай же яснее…
– А вот тут обождите слегка, Ваше величие! Мне бы теперь дыхнуть для прочистки памяти… А дыхнуть с Вашей славной акцизой недешево стоит!
Герцог рванул с перевязи кошель. Вот она увесистая воля правителя! Но поганый смерд Черноклус был прав – его донос стоил стольких монет. Если, конечно, не блеф… Впрочем, проверить доносчика пока что не представлялось возможным. И золото полетело в драконюха.
– Благодарю, Ваша слава. Этого должно хватить на пару веточек.
– Да тут, смерд, годовая подать моих крестьян!
– Вы сами так решили, Ваше величие, взвинтив сборы да подати. Вот цены на черном рынке и поднялись, а теперь кроме некров никто больше «дровами» не балует. Боятся!
– Живее, пес!
– Живее всех живых, - гнусно поправил Черноклус. – Ну да ладно, наше дело сговорено. Давно я прознал, что ревнуете шибко Вы невесту свою. Уж не знаю, чем она Вам повод дала, оно мне и не надо, державная головная дурь. Спокойнее!.. Я бы в Ваши разборы и даром не лез. Мое дело – малое: за драконом следить. Но случись вдруг, что один из доверенных мне питомцев одичал не в меру, жрать стал за троих, а на заре вылетать куда-то. Тварюга шальная! Отпирает ограду когтем, пока солнце не встало, всякими новыми способами - и на взлетку! А Вы знаете, Ваше величие, если дракон зачудил, он полгерцогства выжжет, а на полосу выползет. И вливай - не вливай по ночам в пасть тормозную жидкость, могучую тварь ничем не удержишь.
– Ближе к делу, - раздраженно махнул государь.
– Думал я усмирить его по-хорошему, бромой какой накормить и прикопать в полусонье под горочкой. Чтобы бешенство на прочих не переползло… Так его же и бром не берет! А чтоб яду сильнее испытывать, проказа похлеще нужна. Пергамент-то Ваш, державный, охранять лысых тварюг требует. Потому и решил я вначале, пока колесница моя на приколе стоит, сдозорить, куда эта тварь мылится. И тут волей-неволей пришлось увидать мне башню девицы Беттель. Черноклус слегка покосился на герцога. Тот внимал молчаливой тучей. Ну как тут не покуражиться?!
– Много забавных дел невеста Ваша творит. А вот вчерашним днем – так особенно! Я даже за писакой слетал, чтобы зарисовать понадежнее…
* * *
В легком танце песков, духов и куплетов в портретную галерею Кронцеля влетела маленькая востроглазая дева. Она слегка напоминала леснянку из грез или же лавочницу на берегу озера. И вот почему: с ног до головы это чудное дитя было обряжено галечно-ракушечной мишурой, увитой тростниковыми ветвями. И только глаза, под которыми тоже пробежал ряд ракушек, оставались свободными. Позвякивая своим озерным скарбом и посвистывая в тростниковый рожок, веселая гостья трижды окрутилась вокруг фамильного трона герцога, подступив неприлично вплотную. И громкая песня озерных камней заставила государя прислушаться. «Что же печалит столь мудрый лоб и туманит столь чистые очи?» - вкрадчиво спросило дитя. Кронцель в ответ промолчал. Только суровый взор вскинулся на незваную гостью. Его хмурая тень, отброшенная в холодном утреннем свете на пышный трон, казалась черным утесом, встающим прямо из вод каких-то северных морей. Он и сам будто бы окаменел, просидев так третий час к ряду. Прежде неудержимый завоеватель, ныне – оскорбленный жених.
– Откройся, правитель! Не заставляй меня кидать камни и гадать накануне венчания. Я чту Господа, и потому он дает даже мне свое благословение… Несмотря на всю зыбкость верований вещуньи!..
– Ступай, Хетра! – ответил обидный жест. Правитель был не намерен отчитываться.
– И все же, Кронцель, ты знаешь, что будет по-моему. Ты смел и отважен. Упрям, как настоящий герой. Но что мужское упрямство по сравнению с женским желанием? Да я охотней пойду против Господа, чем против твоего будущего величия! Ты будешь счастлив даже вопреки своему державному упрямству!
Удар в гонг – и на пороге замаячили верные стражники. Раздавленные в кровь в пальцах ракушки – и хитрый вихрь, рожденный заклятьем, вынес прочь и солдат, и гаупта. А затем вырвал из-под мехов Кронцеля желтеющий пергамент с нелепым рисунком какого-то мертвописца.
– Ах, государь! – всплеснула вещунья ракушками. – Ну сколько тебя уверять, что цена всем этим пергаментам - дырявый грош. Ты же опять щедрейше оплачиваешь их огромным доверием. Ты кидаешь на плаху будущее Ревельских земель, очерняя веру в свою возлюбленную. Ты ядом ревности разрушаешь себя изнутри. Внемли же мне, Кронцель Ревельский! Не дай черной злобе разрушить величие предания!
– Вон!.. – властно рявкнул правитель.
– Пошла бы да не могу. Ибо давно мои камни предсказали, что быть на твоей земле великому мужу, и родится он от твоего колена и крови. А выношен он будет в утробе единственной белой женщины, рожденной под созвездием… А ею является Беттель!
– Не зли меня, Хетрин! Ты сама отлично все видишь. Как я могу ее взять после этого?! Краем глаз вещунья еще раз слизала рисунок. В дешевой манере с высоты драконьего полета была написана Хромая гора, прямо на вершине которой виднелся гамак с обнаженной красавицей. Лицом и станом в деве, действительно, угадывалась невеста Кронцеля. Но это было еще не все! Когда приглядишься, полотно открывало, что ветвями для гамака девы служили не только высохший горный куст, но и мускулистый драконий хвост. А прямо над Беттель нависла чудовищная вожделеющая пасть. И эта пасть страстно облизывала своим отвратнейшим язычищем нежный девичий живот.
– Мой государь, это невинные шалости! Сами знаете, чего только Ваши продажные мертвописцы не настрочат для своих желтых пергаментов!.. И неведомо, какой доброхот заказал так очернить бедняжечку Беттель! Готова поспорить, что ее женское начало осталось не тронутым и поощрит Вас обильною кровью в знак своей верности… Я готова Вам в этом поклясться даже своею жизнью!
– И, все же, писалось с натуры. Меня не провести…
– Пусть даже и так. Черноклус не сбрехал, и мы видим реалию… Не отпирайтесь, я узнала все ночью в гаданиях. Ну что такого, если дева лежит со зверушкою?! Вы же тоже не раз выезжали нагим на коне в просторы отечества! Бесспорно, что деве надлежит быть куда целомудренней. Но если взглянуть на это с другой стороны… А мудрый правитель, просто обязан так поступить! Озерное дитя осторожно посмотрело на Кронцеля. Кажется, он понимал. Еще бы! Кому охота искать другую невесту с таким-то преданием?!
– Только такой бесстрашной деве, способной укротить неистовую огненную стихию, под силу зачать величайшего героя Ревеля. Значит, преданье не лжет. И именно Беттель, рожденная в час отражения звезды Альваид в звездном рисунке HD7672 и озаренная дивным спектральным светом, принесет нашим землям несметную славу… И укрепит навсегда положение Вашего рода, не являющегося прямым потомком пропавшего основателя герцогства… И усмирит непокорные Диминенские рудники, готовые в любой момент поднять на мятеж несогласных с Вашим режимом. Ведь не пойдут же они против своей светлой дамы…
Хетрин чуяла, что правитель уже был вне себя и готов раздавить ее на ракушечки. Но даже, не швыряя рун, она знала, что Кронцель никогда не откажется от предания. Поэтому продолжала вещать:
– К тому же, что такое глупые игры с драконами наивной девочки, возлюбившей весь мир и представляющей его подобным Ноевому ковчегу?! Ей никогда не постичь истинной тайны наслаждения, которое дарила Вам я… Ее чистое чрево создано принести Вам наследника, а нашим землям - небывалого доселе героя. Мое же, чрево вещуньи, предназначено дарить Вам мгновенья земного рая. И вереницы ракушечно-галечных риз звонко посыпались на пол галереи.
* * *
В том же неописуемом танце песков, духов и приветствий вещунья Кронцеля ворвалась в уютную девичью башню Беттель, герцогини Диминенской. Хетрин знаком приказала служанкам убраться и протянула девице бокал:
– Пей, если не хочешь позора!
– Надеюсь, это яд? – игриво спросила красавица.
– Благодари Господа, если ядом тебе покажутся только несколько ближайших минут, а не вся грядущая жизнь, - мудро ответила гостья.
Высмеяв вещунью, Беттель, тем не менее, приняла адский напиток и залпом осушила бокал. Сразу же стало больно. Питье обожгло юную герцогиню изнутри и заставило изнуряюще ныть все ее женское естество. Так, что изнеженный девичий организм ответил тут же обильною кровью и обмороком. Впрочем, этой бешено жгучей, крепчающей боли было еще далеко до той, что испытала красавица, когда ее чистая девичья непорочность соприкоснулась с драконьей силою. Хотя там все списывалось на страсть. А истинная страсть, как известно, сродни дорогому вину: являет боль – наслаждением, мораль – свободой, досаду – закономерностью, а запрет – подвигом. Вот и любовь дракона ей просто далась. Не то, что теперь зелье гостьи. С другой стороны, Хетрин была права. И Беттель в глубинах души была даже благодарна вещунье за ее хитрый бокал. Ведь каверзной волей судеб обе девицы оказались в одном боевом лагере. Не только державному Кронцелю, жаждущему исполнения предания, самой Беттель тоже был необходим этот брак. Прежде всего, темный век и слепая мораль не прощали связей с драконами. Затем Беттель и, что еще хуже, ее славным родственникам во главе с благородным отцом было давно известно о предании. И под это дело они с радостью прокутили не только приданое девы, но и наследство ее будущих великих детей. Наконец, сам младой герцог Ревельский был статен и весьма не дурен. Не так, конечно, как дракон, верный Беттель. Но очень и очень не плох для супруга. Вообще-то, про предание Беттель весь Диминен болтал еще с самого ее рождения. Она стала единственной благородной девицей во всем герцогстве, рожденной в указанный сказанием час. И такая судьба если не напрягала красавицу, то, по меньшей мере, ничего особо заманчивого ей не сулила. Благородный державный жених давно стал для Беттель подобным морковному ужину. И не откажешь, потому что язык вкупе с чревом требуют хоть чем-то побаловать себя на ночь. И не наешься толком, чтобы фигуре не повредить. А так хочется прямо взахлеб золотистую чашу вина и копченную рульку, что только что с вертела!. Да так, чтобы хмель - прямо в голову, путы приличия - прочь, а протрезветь – лишь на позднее утро! С Кронцелем о таком, увы, даже мечтать не хотелось. А это для девицы с «породистым» нравом и клинком в мягком месте, казалось страшнее, чем смерть. И вгоняло в глубокие думы депрессии. Вообще, в тот темный неправедный век в землях Диминена распространилось невероятное множество всяких невнятных движений и веяний. Сомнительные монастыри. Бесконечные богомилы и альбигойцы. Двуликие манихейцы. Лживые госпитальеры… И не удивительно. Разве убийства драконов, междоусобные войны соседей, вседозволенность вассалов-наместников могли не породить подобную смуту?.. Иному движению под именем uno, распространившемуся, правда, сугубо в среде нервических дев, положил начало один заезжий магистр. Воротившись из своих дальних и, видимо, безуспешных странствий, он ввел в Диминене моду на страдания от любви. Немой омут страдания канул в небытие. Последние века своей пилигримской жизни магистр изо всех сил призывал окружающих не сдерживать чувства в себе. Зачем же?! Куда естественней облачиться в розово-черный креп и сендал, бродить по горам и выплескивать свои закопченные от боли страдания! Рвать на себе волосы. Бросаться в озера со скал… В общем, всячески давать выход той черной энергии, которая посмела сорвать розовую маску идеала и теперь переполняла несчастные души, пронзенные ядом непонимания. А тем, кто выжил – благословлять одиночество. Ведь это их пылающий крест за попранную когда-то любовь! У Беттель, как и у большинства последовательниц муки магистра, несчастной любви как-то еще не случилось. Однако врезать розовый кварц во все мыслимые и немыслимые места нежного тела, а затем постоянно нервировать мамок-нянек, вопя о снедающем одиночестве, девице пришлось по душе. И она стала uno. Однажды, чая свое одиночество, Беттель сидела, свесив прелестные ножки, на вершине скалы. Разумеется, не просто сидела. Кричала, как положено, о тщетности жизни, о потере любимого… А мудрый мозг девы скоро просчитывал примерное расстояние до воды. Ведь за завтраком она пообещала покончить с собой, в случае, если любимый отец не наскребет к полнолунию ей новое приданое. Мало ли что? Вдруг придется сдержать обещание. Неожиданно откуда-то с небес повыше девицы раздался приятный мужской баритон:
– Сидишь?
– Сижу, - не поворачивая головы, ответила Беттель. Неужели сам ангел?
– Прыгнешь?
– Прыгну! – Во, как испытывает! – Конечно, прыгну. Я же uno!
– А, эта несчастная любовь… Одиночество… Сильно страдаешь?
– Да нет, - простодушно ответила дева. – Просто отец не понимает, замуж идти приходится. Знаете, династический брак. И все из-за этих долгов!..
– Тяжело тебе! Понимаю… А полетать не охота?
Тут все одиночество Беттель словно рукой сняло. Дева, восхищенная до глубины души такой легкой беседой без всякой придворной вычурности, совсем уже настроилась на прекрасного ангела и повернулась увидеть его. И в следующую минуту, неистово вскрикнув, сорвалась со скалы. Небесный собеседник оказался ничуть не ангелом. И даже немного… драконом! Впрочем, находчивая крылатая тварь тут же реабилитировалась. Поскольку на полпути к жестоким озерным камням, которые могли принести Беттель если не желанную «смерть», то, по крайней мере, два-три десятка мелко раздробленных косточек, дракон подхватил отчаянную юную деву. И тут же вознес ее под самые облака.
– А что, разве драконы умеют говорить? – спросила, чуть придя в себя, Беттель.
– Нет, но ты же uno, - парировал находчивый дракон. – Вот ты и говоришь за нас обоих.
– И все-таки…
– Говорить – нет, а вот с другим, думаю, драконы вполне могут отлично справиться, - то ли ответил, то ли подумал фаворит Беттель и, подхватив деву за гибкий стан своим когтистым объятием, нежно уложил в гамачок из собственных крыльев.
– Так как же тебя звать? – сладко потягиваясь, спросила красавица. – Что дракон думает по этому поводу?
– Мои соплеменники думают, что меня зовут Кондрат. Ну а Кондрат думает, что ему нравятся умные uno…
И, не теряя времени даром, дракон раскачал гамачок, все ближе и ближе привлекая Беттель к себе. Так юная дева, все еще одержимая экстазом полета, увидела все, на что способны драконы с их огненной силой и страстностью. Как передать такое словами? Как описать ощущение от прикосновений к драконьей коже?! Закаленные на ветру, милые, немного шершавые ороговелости внезапно переходят в змеисто-шелковую ткань живота. А пальцы так и скатываются в глупом блаженстве на сухие холмы, вспоминая всю нежность парчовых убранств уютной девичьей башни. Тонкие перепонки крыльев восточным шатром укрывают от солнечных и дождевых стрел. И все просто тонет в какой-то воздушной неге… Первые часы своих грешных полетов Беттель буквально сходила с ума от собственной смелости. Ответив на ласки Кондрата, она стала казаться себе чем-то вроде древней жрицы, о которой даже апокриф забыл под запретом язычества. Но юная жрица жива! Она полна невероятной энергии, вскормлена живительной силой драконьей любви. И под страхом смерти хранит свою тайну познания огненной древней мудрости. Все это порождало в красавице такой невыразимый восторг, что она даже забыла, что еще вчера была uno. Сегодня полет, завтра полет... Романтический вояж в полнолуние... А на тринадцатый день вместе с новой луной появилась вещунья Кронцеля.
* * *
Чуть-чуть оклемавшись от внезапной болезни, рожденной бокалом Хетрин, Беттель поблагодарила судьбу за ниспосланное великое счастье. Недуг отступал, обманным путем возвращая деве невинность. Впереди рисовалась корона, а также безбедная жизнь разбитному семейству красавицы. И единственное, что омрачало Беттель теперь, было предательство надежд дракона, от которого ничего кроме добра дева не видела. Сама она, положа руку на сердце, не слишком-то боялась сменять любовь на предание. Более того, в свои юные годы Беттель уже не желала иного исхода событий. Сказки – они на то и сказки, чтобы заканчиваться. Красиво и мимолетно. И счастлив тот человек, кто успел распознать скорый сказочный миг в своей жизни. Однако Кондрат мог не разделять такой смелой уверенности. Поэтому Беттель требовался последний разговор. И красавица, набросив на плечи свой черный сендаловый плащ, который так восхищал ее лысого друга, отправилась на Хромую гору. Собираясь на это самое тяжелое в своей жизни свидание, Беттель, отчего-то, гадала не что сказать возлюбленному, а что же лучше надеть. «Эх, что же мне выбрать: котту или кофту?» – битый час прокрутилась дева у озера.…Котту надеть, вроде как, было привычнее. Тем более, что мастерицы-прислужницы сделали на котте такой хитрый разрез, что дракон просто исходил пеной от вожделения. Кофту же – тоже было заманчиво. Она оставалась на пике всех трендов, поскольку ее только что привезла из лавки конфискация сестра Вдовель. Говорят, она попала в Диминен из-за озер… В итоге, Беттель решила чисто по-женски, отбросив оба наряда и натянув на голые руки черные рукавища плаща. А уже подходя к самой горе, зашнуровала плащ тонкой шелковой лентой в тон с блестящими пуговицами и подвязала его розовым пояском с родолитами. Таким, ниспадающим до самой земли… Чтобы все, как тогда, в день знакомства. Пусть Кондрат запомнит ее uno… Тем часом, бедняга Кондрат, обезумев от ожиданий, пока Беттель боролась с модой, полетел на лихую полянку наесться поган-гриба и пребывал теперь в крайней растерянности. Вроде бы, нужно торопиться назад. Только крылья, отчего-то, не слушались, а живот убеждал чем-то еще закусить свое горе. Потому дракон продолжал вяло страдать все на той же полянке. А нареченный жених Беттель в этот же самый час уже покидал лихую полянку. Правда, с другой стороны и с иной целью. Поганый гриб требовался младому герцогу Ревельскому пропитать наконечники стрел. И сейчас Кронцелю надлежало спешить на сорок подъемов вверх на ту же Хромую гору, где, по костям Хетрин, его ждало злое будущее. Да и Кондрат, в свою очередь, уже устал от страданий и тоже устремился обратно. Эх, будь, что будет!.. Даже, когда решение о разрыве уже принято окончательно, найти в себе смелость сказать «Прощай» не так-то легко. И, пока измученный опозданием Беттель дракон летал за поганым грибом, юная дева снова уселась на обрыве скалы, свисающей в озеро, и принялась повторять:
– Кондрат, я должна тебе в этом признаться… Нет, не так! Кондрат, я хочу тебе сказать… Кондрат, ты должен все знать…
– Мы вместе в последний раз. Я знаю. Давно знаю, Беттель, - легко улыбнувшись, изрек сам дракон.
– Давно?! – опешила Беттель. Вот вам и сила легенды!
– Да, с самого первого часа. Я знаю, что ныне блуждающий по небу Юпитер окажется одинаково близко от созвездий Draco и Стрелы, и чудесный спектральный свет звезды Альваид отразится в холодном сумраке HD7672, что станет величайшим знамением. Такое прежде бывало лишь дважды – сто тридцать веков назад и часом твоего рождения. И вряд ли случится впредь. И я не виню тебя за то, что ты хотела скрыть это втайне.
– Так ты меня прощаешь?..
– Да, Беттель. То, что случится – прекрасно. Будь благословен сей час! Ведь вечность за вечностью драконий род ждал, чтобы исполнилось наше поверье. И, в знак вечной преданности ему, тебя и наследника еще долгие лета станут охранять мои соплеменники. Я же неимоверно счастлив, что поверье даровало мне честь обладанья тобой.
Беттель выдохнула. С ее темновечной женской логикой было трудно представить, чему улыбался дракон и почему принял ее предательство с такой легкостью. Но дева решила не мучиться. Единственное, что она еще подарила дракону, был их последний полет. Тот самый, когда когтистая лапа Кондрата прощально свезла с ее плеч мягкий сендал плаща, а нежное девичье лоно исполнилось скорого драконьего семени. Меж тем, Кондрат не солгал. Он, действительно, знал, что нынче, когда Юпитер «заденет» созвездие Draco, земная дева понесет его наследника. Он был безумно счастлив и горд, что строгий драконий консилиум, до мелочей проверявший генетический код каждого лысого претендента на исполненье предания, остановился на нем. И дракон просто души не чаял в Беттель и в этом последнем полете. Поскольку после зачатия никогда не посмел бы притронуться к ее чреву, боясь повредить дитя своей грубой силой. Беттель же, напротив, ничуть не ведая про наследника, точней про дитя Кондрата, по-своему поняла ситуацию. Ну и, вздохнув полной грудью, отдалась на ласки дракона. А после еще раз возблагодарила судьбу за прекрасную сказку. И вдруг, в этот самый чудесный момент ударил гром среди ясного неба. Кронцель Ревельский достиг-таки тридцать девятый подъем. На сороковой уже не было времени. Но герцог и так слыл отменным стрелком. Потому тут же выбрал упор понадежнее, прицелился и пустил ядовитую стрелу прямо в глаз летающей твари. «Будь ты проклят, убийца!» - только и успел подумать Кондрат, свалившись вниз к озеру. И прямо в глаза ему глянула смерть… Когда же подоспела безутешная Беттель, истекающий кровью дракон прохрипел:
– Прощай, дева! Ни о чем не молю, но пусть только твой сын отомстит моему убийце…
– Но это же был мой жених! – в отчаянии выдохнула Беттель. – Именно о нем я пыталась тебе рассказать, а ты отвечал, что знаешь... Я не могу умолять сына о мести отцу!
– Тогда пусть будет проклят Ваш род… Ибо он породит братоубийц и предателей, - закрыл навсегда окровавленный глаз Кондрат.
Когда Кронцель Ревельский победоносно съехал с горы к рыдающей Беттель, он распорядился:
– Утри слезы, девица, и возблагодари Господа за свою судьбу!
– Что ты наделал?! – кинулась Беттель на жениха своими нежными кулачками.
– То, что и подобает герою. Сразил чудовище, которое сам же вскормил, и избавил тебя от дурной славы, - не слезая с коня Кронцель, грубо оттолкнул Беттель. - Негоже герцогине Ревельской забавлять себя играми со всяческой тварью. Займись танцами, рукоделием или украшеньем садов. А ныне готовься к венчанию.
– Я тебя ненавижу, - процедила сквозь слезы Беттель, кутаясь в плащ.
– Моли Бога, чтоб это не стало взаимным в первую брачную ночь, - властно предупредил Кронцель. – А не то поутру могу и четвертовать как блудницу.
Тем же днем состоялось венчание. Ночью Беттель, невинная, как только что созревший овощ на грядке, понесла сына Кронцеля. А через девять месяцев известнейший лекарь Ревеля столкнулся с неодолимой дилеммой, кого из двух близнецов Беттель ему лучше спасти. И не лишиться при этом души в белом халате.
* * *
Изнеженная юная герцогиня, порядком пробывшая uno, была не в силах разрешиться двумя. Тем паче, усердно составляя гороскоп на час предания, небесные охотники сулили лекарю, что малыши идут совсем разные. Один - смуглый и лысый, однако, с героической формой крошечных рук и колен. Другой же, пухленький и пузатый, но с дивным темным пушком, весь в прелестную Беттель, а нравом - в могучего Кронцеля. В итоге, этот нрав и решил дилемму придворного лекаря. Поскольку, не долго думая, пузатый «мохнатик» принялся запихивать братца подальше вглубь чрева и скорее высовывать к свету свой каштановый пух. Так появился на свет могучий сын Кронцеля, наследный правитель Ревеля и преданный защитник устоев Диминена. В тот же самый час, когда коварный малыш решил навсегда судьбу герцогства, его державный отец очистил свою власть от последних упоминаний греха супруги. И, конечно, случайных свидетелей его драконоубийства. Пока все ревельские зеваки, забросив свои цеха, лавки и кузни, усиленно осаждали столичную площадь в надежде увидеть хоть что-нибудь, связанное с рождением великого героя, пройдоха Черноклус наслаждался покоем. Его колесница, запряженная лысым драконом, блаженно дрейфовала у подножья горы. А сам драконюх, дыхнув, как следует, на щедро вырученное у герцога золото, загорал спинку на капризном весеннем солнышке и ожидал начала гуляний. Накрутив себя большим ожиданием и узрев или не узрев, в итоге, малую пяточку герцогского наследника, ревельцы обязательно вспомнят забаву выпить-закусить и непременно завалят сюда. Ведь именно у подножия Хромой горы раскинулась старейшая вайсбирная ярмарка. А как примут на грудь, сразу захочется подвигов. И вот уж тут Черноклус окажется на коне. Верней – на драконе. А еще верней - на щедрых сборах монет с желающих ощутить невероятное чувство полета и вознестись в самое поднебесье. «Живем! - блаженно подумал старик, подставляя солнышку свою натруженную, всю в наколках когтем, рабочую спину. Впрочем, впредь поплескаться в горячих волнах Гелиоса ему уже удалось. «Ай-йяй… Черт!» - подскочил, будто ужаленный Черноклус. И немудрено! Прямо под лопатку его чувствительно укололо какое-то перо. Молниеносно схватив драконий коренной клык, бодрый старик замахнулся сразить негодяя.
- Прости, отец, - залепетал незваный обидчик. – Я не хотел… Так получилось. Я оплачу двойную цену. Только изволь подниматься наверх. Немедленно!
- Мгновенье… – неспешно ответил ему Черноклус, - и я бы дал дракону отобедать тобой. Немедленно! А перед тем размозжил бы твою дурацкую голову!..
- Тройную цену! Мне просто необходимо сейчас на вершину Хромой горы. Только один раз, отец – и я тебя больше не потревожу!
«Твоя взяла… Не забудь пристегнуться!» Хитрый Черноклус знал, что вся его спина, вдоль и поперек исколотая перьями таких богачей, стоит куда менее, чем один подъем на клятой «развалюхе». Не говоря уже о тройной цене. И он принимал это. Спасительные «дрова» стирали многие парадоксы правления. Драконюх завел механизм подъемника и запустил колесницу. Обидчик был невысокого роста и чина, но для драконюха существовала только одна людская градация – платежеспособность. И тут Черноклус не прогадал. Поспешник, действительно, вышел из рода желтых писак, и в гонке за сенсацией был готов переплатить всех. А колесница в том была отличной помощницей. Старый заезженный механизм подъемника гораздо быстрей Черноклуса вернул себе работоспособность и заскрипел по изученному маршруту. Лысый дракон набрал высоту, и «развалюха» бодро взмыла в свою высшую точку – прямо над вершиной Хромой горы. Оборот ровно в полсолнца. В ответ на это писака испуганно дернул ремни безопасности и высунул любопытную шевелюру за борт. Тут же, вооружившись тем самым гнусным пером, что прежде покарбовало спину драконюха, он принялся резво чертить на запасенных дощечках. Малый был прав. Уж неизвестно откуда писака проведал про эту чудесную точку обзора, но прямо с нее самым волшебным образом виднелась белоснежная спальня Беттель и склонившийся на ней лекарь.
- Задержи-ка, отец, здесь колесницу… - указал мертвописец.
Черноклус прыснул в пасть дракона тормозной жидкости, от чего тот завис в небесах дирижаблем, и одним глазком залез в дощечку писаки. К неописуемому восторгу, на только что чисто-правдивом листе вместе с измученной родами герцогиней и заветной пяточкой героя-наследника возник силуэт драконьего призрака. По характерному насмешливому оскалу старик опознал в нем сгинувшего прошлым летом Кондрата. Признаться честно, драконюх не возражал пропаже взбесившегося Кондрата – сам мечтал притравить тварь и прикопать под горою. Но кто, все-таки, его опередил, драконюх просто терялся в догадках. Теперь же все становилось на свои места. Старик машинально протер глаза. Да как же вдруг он не усмотрел такой яркой картины? Неужели так древесина подействовала?! …Нет, на «дрова» грешно было жаловаться. Ибо только им под силу сдернуть Черноклуса в иные миры, приоткрыть защитную пелену герцогства и теперь так расширить сознание драконюха, чтобы в ничтожном рисунке угадать все секреты правителя. Ну и отличную возможность поправить бюджет на еще один мешок древесины. С этими мыслями старик резко рванул «развалюху».
– Что случилось? – недоумевая, спросил мертвописец.
– Ничего, - оборвал Черноклус, продолжая разворачивать колесницу, - ты, творец, повеси тут маленько. Сам же хотел рисовать…
– Так тут ничего не видно! – всплеснул дощечками «желтоперый».
– Не беда, ты ж, все равно, все видишь по-своему. Так что бывай! На всю жизнь зато накатаешься, - распорядился драконюх.
И под душераздирающий протест и вопли писаки Черноклус вырвал из его рук пергамент, отстегнул дракона от колесницы – и поминай, как звали! Освобожденный лысый дракон радостно расправил крылья и растворился за облаком. Только след от хвоста протянулся белеющей полосою.
* * *
Лупящий в окна солнечный свет и разъезжающиеся вагены последних гуляк вновь выдернули Кронцеля из воспоминаний. Он, как и прежде, искал спасения в собственной галерее. И на государя гордо глядело его отражение. Вот только милое озерное дитя более не звенело здесь своей вереницей ракушек, вышвырнутое прочь в угоду красавице Беттель. Кронцель задернул тяжелую штору. Волна драпировки обрушилась вниз, но это не стало спасением. Замок захватил белый день, и повсюду водрузил свои яркие знамена дух света. Час дум отступал, и герцога ждала желанная встреча с наследником. Час исполнения преданий. Кронцель принял ситуацию. Он молча накинул мех мантии и потребовал подать завтрак. Безумие ночи слегка отпустило его, и он мог насладиться несколькими мгновеньями покоя. …Вот, дрянь! За окном опять запахло драконюхом. Герцог ловко выскочил в балконную арку и гневно спросил:
– Смерд! Да как ты посмел сюда заявиться?!
– Хозяин, дыхнуть! – вяло шатаясь в седле, изрек Черноклус. – Дыхнуть мне и дракону! В честь рождения Вашего ребеночка.
– Прочь! – герцогский сапог оттолкнул Черноклуса. Да так, что даже дракон закачался меж тучами, а всадник едва не скатился на землю, – и не смей ближе, чем на сотню подъемов впредь приближаться к нашему замку. Как ты посмел, смерд, оставить вверенный тебе пост?
– Э, не дурите, Ваше величие! Я Ваши указы блюду и интересов не нарушаю… Я тут с подарочком Вашему сыну ко Дню рождения! …Вот поглядите, какая картина! Недавно тут одного мертвописца катал, а он и забыл в «развалюхе». Красотища, не правда ли?! Вот и супруга Ваша, и знахарь, и наследничек… И даже убитый Вами дракон… Ай-яй-яй! Ваше величие! Как же ж такое выходит? Стрелять драконов запрещено. Даже летать на лысых тварюгах – только по праздникам и то на колеснице. Поить, кормить и лелеять завещано. Всем кроме Вас? Герцог мрачно взглянул на драконюха, но не проронил ни звука. Его лицо сделалось особенно белым, как каменное, а волосы еще сильней почернели. И только рубины короны зажглись темно-алым огнем.
– …Э-э, Ваше величие! Я пришел с миром. Мне бы только дыхнуть – и картинка Ваша! В подарочек Вашему наследничку, – заюлил Черноклус. Видимо, на сей раз он не совсем угадал, что продать Кронцелю. Стареет пройдоха. – Я ж не хочу, чтобы гнусный писака сдал это желтым пергаментам! Вот и поспешил к Вам… Думал – дыхнем с драконом на радостях… Хе-хе! В честь исполнения преданий!
Герцог, по-прежнему, молчал. Казалось, в это мгновение он сделался еще одним портретом в своей галерее, правда, невероятно бледным, с выцветшими красками. Но в следующее мгновение им овладела динамика, и герцог, выгнувшись, словно отпущенный арбалет, с размаху ударил пройдоху поддых. Казалось, прожженный драконюх был готов ко всему. Но только не к такой ярости Кронцеля. Охнув от поступка правителя, он разом выпустил поводья из рук и медленно скатился по боку дракона, тщетно пытаясь схватиться за крылья и хвост. В какой-то момент дракон дернулся подхватить его своею когтистой лапой, но герцог гаркнул: «Не сметь!», и полет Черноклуса продолжился. Когда-то, куря древесину, драконюх сказал, что он пал «ниже некуда». Теперь же его ждало падение еще на сотню подъемов. И единственным провожатым в этом последнем полете ему стала монета, брошенная вслед великим герцогом. Последняя оплата предательства.
- Никто не в силах уйти от предания, – хмуро отметил Кронцель. – Тем более, оно настигает, таких отбросов, как ты! Благодарю за службу…
Герцог с отвращением взглянул на стремящегося к земле приспешника и, вскочив на балконную ограду, перешагнул на дрейфующего дракона. Ему предстояло большое будущее, под сенью предания и под эгидой драконов. Что же касается нерожденного сына Кондрата, о нем благополучно позабыли все, кроме лекаря. Но тот благоразумно молчал. Драконы исполнили свою часть предания, долгие лета охраняя герцогский замок и подрастающего наследника как потомка их мудрости. Так, мальчиком, взбегая на самую высокую башню и выглядывая из-за тяжелых штор в большой мир, пытливый малыш наблюдал на закате парящих драконов. Ему нравился их дозорный полет. И юный герцог верил, что его крылатым хранителям по силам отвести от замка любую беду. Ну или нанести ее каким-нибудь недоброжелателям. Но это, как говорится, уже совсем другое предание.
Послано - 07 Ноябр 2014 : 19:26:19
Глубокоуважаемые гости и завсегдатаи портала! Отдаю на Ваш суд свое произведение в надежде, что это блюдо придется Вам по вкусу. Жду Ваших комментариев. Добро пожаловать!
Послано - 08 Ноябр 2014 : 21:14:56
Дорогие читатели! Ваше драгоценное для меня внимание к моему рассказу растет, количество прочтений увеличивается, а вот отзывов - по-прежнему, нет. Неужели никому еще не захотелось черкнуть пару слов критики или одобрения? С уважением, Автор конкурсного рассказа
Послано - 08 Ноябр 2014 : 23:45:08
Автор конкурсного рассказа Уважаемый Автор. Это не так удивительно. На большинство текстов, отзывы начали появляться через два-три дня. А Ваш рассказ выложили совсем недавно. Так что не теряйте надежды.
Послано - 08 Ноябр 2014 : 23:54:55
Немножко сложновато для прочтения и восприятия, но задумка интересная.Хочется дочитать до конца. Спасибо автору и удачи в дальнейшем творчестве)
Послано - 09 Ноябр 2014 : 09:10:46
Уррра! Ну, наконец-таки!!! 2Дервиш: Спасибо огромное за Вашу поддержку!
2Котяна: И вам спасибо за проявленный интерес и пожелания! Радостно, что дочитали до конца! Что касается сложности восприятия - это очень ценное для меня замечание. Я постараюсь обязательно это учитывать и упрощать. А в плане стилистики - постоянно стараюсь ставить себя на место читателя, чтобы он не запутался в дебрях словес. Буду продолжать работать в этом направлении. Спасибо! Заходите в гости еще!
Послано - 10 Ноябр 2014 : 11:31:04
Итак. Наверное, мой бедный женский мозг не воспринимает количество и качество эпитетов на квадратный сантиметр вашего рассказа.
Вот, например: В легком танце песков, духов и куплетов в портретную галерею Кронцеля влетела маленькая востроглазая дева.
Мне понадобилось прочитать три раза, чтобы понять смысл. А на третий даже очень красивенько все представилось! Читатель нашего века очень ленивый. Я не исключение. Дальше… Вот этот диалог понравился - легкий и понятный: Неожиданно откуда-то с небес повыше девицы раздался приятный мужской баритон:
– Сидишь?
– Сижу, - не поворачивая головы, ответила Беттель. Неужели сам ангел?
– Прыгнешь?
– Прыгну! – Во, как испытывает! – Конечно, прыгну. Я же uno!
– А, эта несчастная любовь… Одиночество… Сильно страдаешь?
– Да нет, - простодушно ответила дева. – Просто отец не понимает, замуж идти приходится. Знаете, династический брак. И все из-за этих долгов!..
Послано - 10 Ноябр 2014 : 19:51:57
Дорогая Лилэя! Спасибо огромное за то, что, все-таки, не оказались в стане ленивых читателей и покорили мои эпитеты. Идеал, конечно - золотая середина между красотой и простотой слога:). Поскольку весь рассказ, написанный в разговорном стиле диалога с драконом, имхо немного потеряет свою окраску. Но на будущее обязательно учту - постараюсь писать проще и помнить про ленивых читателей!;) Также благодарю за Вашу искренность в отзыве и пожелание удачи. Желаю Вам ответно успехов в этом и других конкурсах!
Послано - 12 Ноябр 2014 : 13:41:32
2Котяна: было очень приятно увидеть свое произведение в Вашем личном рейтинге. Еще раз спасибо! С нетерпением стремлюсь почитать Ваше, вот бы угадать автора;)
Послано - 14 Ноябр 2014 : 17:56:27
До первых звездочек дочитала на одной силе воли... Потом пошло легче - то ли мозг привык, то ли текст стал полегче. Первая пришедшая мысль при чтении: - Автор соревнуется на конкурсе "Впихни как можно больше заковыристых прилагательных в один абзац". Такие красивые изысканные слова - и так некрасиво смотрятся вместе . Их бы из одного первого абзаца раскидать по целому рассказу... Ни один герой не понравился, идея зачатия так вообще пугает и отвращает.
Послано - 14 Ноябр 2014 : 23:21:50
2Нессьори: уважаемый читатель! Поражаюсь Вашей силе воле: так и представляю все ее муки, продиравшуюся сквозь красоту моих чудовищных эпитетов. И тем не менее, как истинная дама, она все-таки, достигает своей цели, ведь любопытство, что там за звездочками, все же оказывается сильнее. Ваша первая мысль не оказалась пророческой: я отнюдь не соревнуюсь в эпитетах и абзацах. Если что, это называется стиль. И если он Вам не по душе, тогда вдвойне не понятно, зачем продолжать истязать свою силу воли?! Неужели опять любопытство? В любом случае респект Вашей СВ. Герои не стремятся быть душками, среди них нет суперположительных. Им это и не нужно. Вопрос только, что пыталась найти в них Ваша СВ?
Послано - 15 Ноябр 2014 : 11:33:17
И вот почему: с ног до головы это чудное дитя было обряжено галечно-ракушечной мишурой, увитой тростниковыми ветвями. Представляю сколько такая"мишура" весит. И, не теряя времени даром, дракон раскачал гамачок, все ближе и ближе привлекая Беттель к себе. Так юная дева, все еще одержимая экстазом полета, увидела все, на что способны драконы с их огненной силой и страстностью. Как передать такое словами? Как описать ощущение от прикосновений к драконьей коже?! Закаленные на ветру, милые, немного шершавые ороговелости внезапно переходят в змеисто-шелковую ткань живота. А пальцы так и скатываются в глупом блаженстве на сухие холмы, вспоминая всю нежность парчовых убранств уютной девичьей башни. И тут я поняла, что или слишком стара, чтобы читать про лысых драконов или слишком молода. На бреющем полу-внимательном дошла до конца.Прилагательных чудовищно много. Если очистить получится анекдотик на любителя.Сейчас смысл теряется. Не моё.
Послано - 15 Ноябр 2014 : 23:56:37
2Хроник: Дорогой, уважаемый и больше не мой читатель! Спасибо, что погостили и оставили свой комментарий. Лысые драконы будут за Вами скучать)))
Послано - 17 Ноябр 2014 : 22:46:28
2Kadze: дорогой друг! Спасибо за Вашу поддержку и за то, что погостили! Надеюсь, заглянете в гости и в будущие рассказы.
Послано - 18 Ноябр 2014 : 04:17:25
Присоединюсь к отметившим большое (возможно, чрезмерное) количество эпитетов в первой части рассказа. Отзывы до прочтения не читал, но после прочтения понял, что я не один цеплялся при прочтении за эпитеты. Причём ко второй-третьей страницы их количество резко пошло на нет. Такое ощущение, что автор либо решил, что наконец выполнил норму по ним, либо просто поймал наконец нить рассказа, перестав разбавлять смысл лишними словами. В остальном - некоторые моменты позабавили и заставили улыбнуться, особенно про торможение дракона, про желтых писак. В общем и целом интересно, спасибо автору!
Послано - 18 Ноябр 2014 : 11:11:57
2j_croix: Многоуважаемый Читатель! Пожалуй, Вы первый, после прочтения Вашего отзыва, побудивший меня объясниться. И дело не в том, что в отличии от прочих замечаний Вы отметили обилие эпитетов мягче. Нет, меж Вашими строками прочиталось, что Вам действительно было интересно заглянуть, что же скрыто за ними... Итак, в начале идет намеренно витиеватый текст для создания помпезности и напыщенности образа герцога. И все, что с ним связано и находится рядом - гаупт, вещунья даже пройдоха-драконюх - это все несет отпечаток массивности, тягот и помпезного величия Кронцеля, которыми он поощряет свою скуку и вседозволенность. На 2-3 страницах я не устаю от эпитетов и не перестаю разбавлять смысл, а просто антураж и реальность немного меняются. Мы переходим к Беттель, которая заранее устала от всех тягот величия, которые ей приготовила судьба. Поэтому и диалоги проще, и описаний самой Беттель, портретных характеристик почти нет. Единственное, они появляются, когда она уже готова бросить дракона и принять свою судьбу и жениха. Так все это задумывалось. Получилось или нет - конечно же, судить читателям. В любом случае Вам, j_croix, особенное спасибо, что Вы это уловили. Значит, конструкция ваялась не зря:)) Спасибо!
Послано - 18 Ноябр 2014 : 13:52:14
Дело не в количестве эпитетов, а в том, что они подобраны не совсем понятным образом. А так как сознание человека привыкло сопоставляеть объект и эпитет к нему, то кое-где текст выглядит не просто утяжёлённым ими, а подавленным под тяжестью и количеством этих самых эпитетов. Это трудно прочитать с первого раза, а весь смысл рассказов в том, что бы читатель не перечитывал по два раза одно и то же предложение, в надежде понять, о чём там речь. Идея конечно хорошая, но вы чуток передавили с количеством.
С вашего позволения, или без него я попробую написать тот же отрывок, изменив в своём стиле.
В камзоле карминного цвета, с величаво наброшенной на нём пурпурной мантией, слегка колышущейся от уверенного, чеканного шага, шёл герцог Ревельский, Кронцель. Роскошная, доходящая до груди, и чёрная, словно ночь, борода герцога была переплетена голубой, словно зимнее небо, шёлковой лентой инкрустированной ярко-красными рубинами. В тон бороде — чёрная, как вороново крыло, кудрявая шевелюра обрамляла высокий лоб и благородное лицо герцога, от чего казалось, что алмазы зубов сияют всё ярче и ярче. Герцогская корона, символизирующая владычество и благородство рода, каждой своей линией, каждым изгибом яркого золотого узора и каждым камнем из плеяды многочисленных рубинов, которые, словно звёзды на ночном небе, излучали надменность и власть, безмолвно заявляла о величии того, кто владел ею по праву. Многочисленные узоры, мастерски вышитые золотой нитью на герцогском камзоле, чётко отражались в отполированном до зеркального блеска каменном полу, подчёркивая и без того могучее телосложение герцога.
оригинал: Из глубины портрета, набросив на карминный камзол пурпур мантии, с безмолвным горделивым величием вышагивал Кронцель, герцог Ревельский. Его чернеющая борода, богато увитая рубинами, волнообразно спадала на грудь. Густые темные кудри обрамляли высоту лба. И на их фоне еще ярче сверкали алмазы зубов. Фамильная корона рода, как никогда ясно, излучала довольство надменности. Соцветие крупнейших рубинов гнетуще алело на герцогских волосах. А нагрудная брама, растянутая во весь могучий торс Кронцеля, кичливо посверкивала в зеркальном полу, по которому шел правитель.
Лучше один раз показать, чем сто раз рассказывать о том, что не так и что не то. У меня даже больше эпитетов, но расставлены они по-другому...
Послано - 18 Ноябр 2014 : 14:36:33
2BandilerosOcularis: Благодарю за столь подробный и показательный пример. Есть согласие, что перечитывать, ища истину и самую суть, никто не станет. Просто закроют страницу рассказа. Искренне надеюсь, что Вы в моем творении увидели не только причудливую вязь эпитетов:) Ваше мнение мне было бы очень важным.
Послано - 18 Ноябр 2014 : 18:26:10
Интересное объяснение про связь стиля с героем, о котором идёт речь, во многом логичное, спасибо! Наверное, читателю было бы проще оценить такую логику и принять её, если бы это был не короткий рассказ, а произведение подлиннее - повесть, роман. Тогда выборка эпизодов была бы больше, и яснее чувствовалось, что вот он, витиеватый текст про герцога, а вот он текст про Беттель. В любом случае, спасибо про освещение авторского замысла, заглянуть в чужие мысли - дело интересное :)
Послано - 18 Ноябр 2014 : 20:15:20
Так, так... Эдель! А вот мой женский мозг прекрасно всё воспринимает. Может, Вы дожлались своего читателя? Как по-моему, то эпитеты и сравнения более чем уместны. Тяжёлые, вычурные - они хорошо передают атмосферу замка. Как в любом виде искусства существуют разные стили. В барокко был бы совсем неуместен хай-тэк. Я так думаю. Меня уже просто убивают требования предельно упростить предложения и желательно свести их к: "Мама мыла раму." Ну не хотИт часть народа напрягаться, тут уж ничего не поделаешь.Переход стиля от тяжёлого к лёгкому, а потом опять его утяжеление совершенно оправданы рассказом. Что радует - тема есть на все сто процентов. Классный и стильный рассказ.
Теперь по шероховатостям. С самого начала - Из глубины портрета... у меня возникла картинка, что герцог идёт из глубины, должен выйти, ну и такое прочее. Перехода нет к тому, что "Герцог гневно вскочил..." малюсенькой паузы хоть в полсловечка. Пришлось перечитать этот эпизод.
Поразил воображение жуткий трёхкомпонентный гибрид: "Так же знаменит попыткой скрестить дракона с воздушной колесницей и проклятием за то святой церковью." Может, всё-таки - проклятым за то?
Тогда запретить эту чёртову древесину строжайшим указом. А цены на неё взвинтить - и того строже... может, вместо "А цены..." лучше "Или цены..."? Ведь тут два взаимоисключающих действия. Или-или.
- Ступай, Хетра! - ответил обидный жест (может, - в ответ обидный жест?)
Очень понравилось название. А дракон по имени Кондрат вообще привёл в восторг. Успехов Вам в конкурсе!
Послано - 19 Ноябр 2014 : 00:01:52
2tauretaria: Дорогая Тария! Вы, действительно, самый долгожданный читатель! Огромное спасибо, что поняли и стилистику, и задумку, и настроение! Приятно, что отметили название и Кондрата. Отдельное спасибо за рекомендации, когда пишешь - не всегда замечаешь, что оборот как-то построился не самым выигрышным образом. Так что всем нам нужен великий и терпеливый редактор:) Обязательно заходите еще! Буду ждать с нетерпением с каждым новым произведением!
Послано - 19 Ноябр 2014 : 00:06:34
2j_croix: как говорится, милости просим! Всегда радостно принять такого гостя, как Вы! Про более крупную форму Вы правы - мне проще растекашеся мыслию по древу, чем породниться с краткостью. Но тут, как говорится, законы жанра. Возможно, от этого и складывается не до конца оформленная картина. Но я непременно буду совершенствоваться. Надеюсь, еще увидимся!;)
Послано - 19 Ноябр 2014 : 10:46:08
Эдель, мне ваш рассказ очень понравился. Я хорошо представила описанную вами историю и, так же как и tauretaria, считаю уместными все эти эпитеты. Мне понравилось описание вещуньи в ракушках и тростнике, ведь не может магичка одеваться как простой смертный! да и сама атмосфера создана подобающая! правда, я все еще силюсь представить лысого дракона)) У меня выходит почему-то китайский ящер с длинющими усами и резиновой шапочке парадирующей прическу самураев))) уж простите меня за это))) Удачи вам в писательстве!
Послано - 19 Ноябр 2014 : 22:31:41
2Kina: Дорогая Алиса! Спасибо огромное за Ваш такой искренний и теплый отзыв! Очень радостно, что Вам пришлось по душе мое творение. Что до лысого дракона - как-нибудь перехвачу его портрет и пришлю с горячим приветом. :))) а пока пусть будет китайский ящер;)))
Послано - 20 Ноябр 2014 : 13:31:56
2Rechik: Уважаемый г-н Геннадий! Очень было приятно заслужить серебро в Вашем личном рейтинге ПЧС. Надеюсь, Вы в гостях в моем фэнтези-мире не последний раз!
Послано - 23 Ноябр 2014 : 08:29:22
2P-Hunter: и отдельно спасибо за серебро в Вашем личном ПЧС! Надеюсь, после окончания конкурса мы еще продолжим общение. Наверняка, мне понравится Ваша стилистика произведений ничуть не меньше, а может даже наоборот - более, чем своя собственная! Жду с нетерпением узнать, какое же из творений на конкурсе - Ваше.
Послано - 23 Ноябр 2014 : 22:31:40
2P-Hunter: становится все интереснее и начинает напоминать игру в Cluedo: Вы знаете мое произведение, но не знаете, кто я. Я знаю, кто Вы, но также знаю, что Ваше произведение одно из великолепной семерки моей группы. Как говорится, круг сужается и появляется отличый повод перечитать всю свою группу;). От души желаю, чтобы Ваше произведение прошло дальше в финал!!!
Послано - 26 Ноябр 2014 : 22:43:09
2tauretaria: доброго времени суток, дорогой Друг! Спасибо Вам за мое третье "серебро"! Мне очень важно, что есть люди, кому мое творение реально понравилось. И я очень благодарна сайту, что он нас познакомил. Понимаю, что Вы точно не из голосовавшей за меня группы. Вы или участник другой, или просто пытливый наблюдатель. В любом случае Вам желаю удачи и скорейших побед! Надеюсь, что скоро вновь увижу Вас среди читателей, а Вы угааете меня по стилю;) Не прощаюсь!!;)
Ответить на тему "Чудесная должность - конкурс: Донос дрянного драконюха"
Версия для печати
Послано - 07 Ноябр 2014 : 14:44:58
. Их бы из одного первого абзаца раскидать по целому рассказу... 
