Автобус скрипнул тормозами, поерзал взад-вперед в куче раскисшего мокрого снега, и затих. Я была дома.
Ну, здравствуй, Матюшино!
Сколько же я тут не была? Год? Два? Больше. Как умчалась после школы в столицу, так и застряла там, осела, зацепилась за жизнь, обросла друзьями, обустроила пусть съемное, но жилье. Ехать домой не собиралась, если честно. Зачем? Отец, небось, счастлив со своей Лидкой, Сашка с Андрюхой еще учатся. Закончат школу, тогда и братьев к себе заберу.
Но под новый год вдруг позвонила моя школьная подруга, Маринка. Раньше мы с ней хорошо дружили, и из Матюшина уехали вместе, она – учиться, я – работать. Однако за два года разбежались наши дорожки, и бывшие подружки почти перестали общаться. А тут, надо же – звонок. И после естественных «охов», «ахов», да обмена вопросами «а ты как?» - Маринкины слова:
- Лиз, тут мама моя спрашивает, ты в Матюшино не собираешься?
- Н-не знаю, - растерялась я, - а что?
- Ну, Новый год все же, может ты к своим хотела приехать. Так вот. Да ты погоди, ты слушай: мама моя просила тебе передать: как приедешь, домой не ходи. Зайди к ней сначала. Если честно, услышав такое, я зависла минуты на две. А Марина продолжала тараторить:
- Поняла? К маме моей зайди в первую очередь.
- Зачем?
- Да я не знаю. Она говорит, ей тебе что-то сказать надо.
- Странно.
- А то! – и смеется в трубку.
- Это розыгрыш? Сюрприз?
- Да не знаю я, Лиз! Знала бы – сказала.
- А ты, сама, как? Домой не едешь? Может, вместе?
- Не, Лизок, никак не могу! Знаешь, мы тут с ребятами… ну, в общем, я как-нибуть потом. Так маме и передай. Ладно?
- Ладно, - я вздохнула. Эх, Маринка. Да будь моя мама жива, я бы вообще из дому – ни ногой…
Улицы в Матюшино просторные, широкие, и сейчас, когда первым снежком припорошены – даже красивые. Обходя ямы и ухабы на проезжей части, я шла вперед, снедаемая любопытством. Что там еще придумала тетя Света? Зачем мне к ней? Почему мне надо идти сначала к матери моей подруги, а потом уж домой? Чушь какая-то…
И ведь зашла все-таки. Хотя не зайти было трудно: дом тети Светы – как раз на полпути от остановки до нашего дома. Зашла, в дверь запертую постукала, на крыльце потопталась, и… все. Как говорится, «приходите к нам в гости, когда нас дома нету». Пришлось идти домой, хоть и не хотелось. Но надо, раз приехала! Знаю, что там Лидка. Плевать! Да, может, ее и дома-то нет…
Ага, как же.
Я столкнулась с мачехой прямо во дворе. За два года, что мы не виделись, новая жена моего отца располнела, но лишь ниже талии. Шея по-прежнему была тонкой, и лицо – злым, худым. В правой руке она держала еще трепыхающуюся черную курицу без головы.
- Драсьте, - сказала я.
- Надолго? – раздалось неприветливое. Курица конвульсивно дернулась, капли крови брызнули мне на сапожки.
- Не задержусь, - так же холодно ответила я. – За своими соскучилась.
- Проходи, - мачеха кивнула на дверь, и бросила курицу в эмалированное ведро. Лапки птицы еще раз дернулись, и обмякли. Меня замутило. Что за черт! Что я, кур резаных не видела?
- Ужин позже будет! - донеслось мне в спину.
- Не голодна, – бросила я через плечо, проходя в дом.
Переступила порог – и застыла. Эта особа все поменяла! Передвинула мебель, сменила шторы, вместо маминых половичков на полу лежали какие-то колючие синтетические тряпки. И даже пахло в доме по-другому! В моем родном доме пахло не домом, а…какой-то кислятиной!
На столе находилась тарелка с нарезанным малосольным огурцом, тут же огрызок хлеба, сало, початая бутылка водки, стопка. В буфете, где мама держала сладости, виднелись еще две бутылки водки. В углу, возле холодильника – там целый ящик беленькой.
Медленно, но верно я переставала понимать происходящее. Они что, уже Новый год начали праздновать?
- Лиззз…
Отец.
Он стоял, покачиваясь, в дверном проеме, и был такой,… такой… я даже не узнала его сначала. А потом испугалась. Уезжая, я оставляла в Матюшино немолодого, но еще крепкого мужчину, а сейчас передо мной – развалина! Трясущиеся руки и коленки, сам худой, но лицо – опухшее, и – пьяный! Отец, и пьяный? Не пил он раньше, почти совсем не пил, это уж точно!
И только теперь я поняла, что за кислятиной тянуло в доме – это был стойкий, въевшийся во все запах перегара!
- Папа, - слезы сдавали мне горло, - ты что это, а?
- Лизз – повторил он, покачиваясь, - Лизка, доця, приехала-таки, к бате… а я тебя каждую ночь во сне вижу! Тебя, и мамку еще,.. эх, Лиза, пойдем, выпьем… за встречу выпьем…
- Пап, да успеем еще. Вот ужинать сядем, и выпьем. Расскажи лучше, как ты?
- Я? Я тут… - он отвернулся от меня, прошаркал к столу, булькнул себе в стакан. Глотнул залпом, скривился, с шумом втянул воздух, наконец, обмяк лицом. Щеки обвисли, на глаза навернулись пьяные слезы:
- Я хорошо, Лизка, - он всхлипнул, - все есть. Жена, дом. Машину, правда, продал, ну и ладно. А зачем она мне, правда?
- Продал?
Ну, вот эта новость меня просто ошарашила. Чтобы отец продал машину! Да он с нее пылинки сдувал, и разве что в капот не целовал.
- Зачем, папа? Ты же на нее не мог надышаться!
- Ну, и продал. Деньги нужны были, братьёв твоих учить. В городе – знаешь, как жить дорого?
- Знаю, - машинально ответила я, все больше удивляясь.
- Да, Лизонька, вот и ты ему скажи, сколько все в городе стоит, - послышался от порога елейный голос. Мне показалось, что за шиворот тонкой струйкой потекло теплое растительное масло. Как же сладенько ты запела, Лидушка!
- Одежда, обувь, а проезд? А квартиру снять? А еда! Растут же мальчики, им надо хорошо кушать! – правильные слова текли ручейком, руки сновали, сметая со скатерти крошки, доставая тарелки, накрывая на стол. Лидка преобразилась. Куда подевалась угрюмая ведьма с черной курицей в руках? Я даже оттаяла немного, встала:
- Я помогу вам.
- Сиди, сиди, ты же в гостях.
Это я-то, в родном доме, в гостях? Спасибо…
На стол она собрала быстро. Сама налила отцу полную стопку, чуть плеснула себе, налила и мне.
- Спасибо, я не буду, - отвела я ее руку. Отец уже жадно глотал водку, кривился, нюхал кусочек хлеба.
- Брезгуешь с отцом выпить? – недобро спросила Лидка.
- Совсем не пью, - соврала я. – Слушайте, а где Сашка и Андрюха?
- Так в городе, учатся, - опять заулыбалась Лидка, - в училище. В строительном. Лиза, да выпей ты, чего уж там!
Она упорно совала мне рюмку – и я так же упорно отказалась:
- Нет!
- Ну, покушай, - ко мне придвинули тарелку с холодцом. – С дороги, с устатку. Покушай, а потом и выпей. Крепче спаться будет!
- Да, спасибо, - я взяла вилку, и спросила:
- А что мальчишки, приедут? Домой, на праздник? Да ведь и каникулы у них, наверное.
- Не знаю, - отмахнулась Лидка, - ничего не сообщали.
- А как они вообще там?
- Не знаем мы, - Лидка начала сердится, - не едут, не пишут. Совсем отца забыли.
Я пожала плечами.
- А сами-то? Взяли бы, да и съездили к ним. Недалеко ведь.
- На чем? – с Лидки мигом слетела елейная угодливость, - была бы машина, а так – вся на них ушла, обормотов! Никакой благодарности!
- Ну, это вы кому другому расскажите, - не выдержала я, - про то, как на мальчишек все деньги ушли. Только не мне! Училище у нас одно-распроединственное в райцентре, и там, между прочим, общагу дают! Копейки стоит! И питание там – тоже копеечное! А Сашка и Андрей, как сироты, вообще питаться должны бесплатно! И на учебу им идти пешком десять минут! Так что, я не знаю, как два мальчишки на гособеспечении могли за пару месяцев «сожрать» машину! Может, ты знаешь? – я уже почти кричала на Лидку. – Расскажи, давай, мне очень интересно! Я послушаю, отец послушает, и мама там, на том свете, тоже послушает, как ты врать будешь!
Да, меня прорвало. Ну, а как иначе. Уж очень все было шито белыми нитками. Неужели тетя Света хотела мне рассказать именно это? Об отце, Лидке, и проданной машине?
Над столом меж тем наливалась силой зловещая пауза. Лидка сидела белее стенки, и хватала ртом воздух. Ясно было – сейчас «нахватается», и набросится на меня. Но тут вдруг заплакал отец. Обхватил голову руками, мычит, слезами давится:
- Аня, Анечка, плохо мне, плохо… - и у меня ёкнуло сердце. Аней звали мою покойную маму.
- Ну что ты, что ты, - подхватилась, засуетилась Лидка, - ну, что? Болит что?
- Сердце… - всхлипнул отец.
- На, вот, выпей, - Лидка вновь наполнила водкой стакан, - выпей, и все пройдет, все забудется.
- Что ты делаешь! – я оттолкнула ее руку, – ему же плохо! Слышала – сердце болит? Ему нельзя пить!
- А ты отцу не указывай, что можно, что нельзя, - ощерилась она на меня, - и вообще, загостилась ты, дорогуша. Тебе не кажется?
Меня словно ушатом воды окатили.
То есть, меня выставляют вон? За то, что я сказала правду?
Я молча встала, глотая слезы, оделась, подхватила рюкзачок. На пороге уже меня догнал тревожный голос отца:
- Лиза, куда ты?
- Отсюда подальше, - огрызнулась я. Потом все же обернулась.
- Ладно. Бог вам судья, как говорится. Одно прошу: дайте мне номера мобилок моих братьев. Или хотя бы одного кого-то. Я сама им позвоню.
- А, Лидушка? – отец неуверенно взглянул на мачеху. Та глянула на меня – будто кипятком плеснула.
- Нету у них мобилок! Заработают – сами себе купят, и так кучу денег в них вбухали!
- Ах ты жадная тварь, - сказала я с чувством глубокого удовлетворения, - жадная стерва, подлая и жадная сука! Машину прикарманила – неужто пожлобилась пацанам дешевенький телефончик купить? Один на двоих? А? Как только не подавилась, мразь! Ну, погоди, найду я на тебя управу!
- Найдешь, как же! Когда рак засвистит! – кричала мне вслед Лидка, но я уже хлопнула дверью, и выскочила наружу.
Благо, дом тети Светы – недалеко, и окошко светится.
Ну, слава богу - дома…
- Лиза!
- Я это, теть Света, я.
Теплые руки обнимают меня, запах ванили, привычный с детских лет, радует душу.
- Ну, слава Богу! Проходи. А я уж и Маринке звонила… Лиза, дочка, горе-то какое… Сашка и Андрей пропали!
- Как?
- Совсем, Лизанька! Да ты слушай. Они же в райцентр уехали. Поступили в училище, да. Ну, и я, как месяц назад в больницу ездила, задумала их проведать. А что? Дай, думаю, узнаю, как у них дела. Ищу. А мне говорят: отчислены за непосещения занятий.
- Что?
- Именно так. В деканате сказали: заявления подали, документы – тоже, а к учебе так и не приступили. Ну, у меня сразу сердце и ухнуло. Потому как к тому времени все журавки улетели, а эти двое остались! Кружат над домом вашим, как привязанные!
- Журавки? А при чем тут мои братья?
- А ты смотри: в училище они не появлялись, Лидка от них открещивается – «знать, мол, ничего не знаю», участковый искать, как пропажу, не хочет – говорит, надо по месту прописки заявление подавать. А мне сердце кажет, что тут что-то не то! Лидка ведь сущая ведьма, про то и Галина, аптекарша наша, говорила, и Танька из хлебного ларька.
- Тетя Света, да ладно вам. Была я дома, все там как обычно, вот только отец пьет.
Маринкина мама вдруг побледнела, ухватила меня за руку, встревоженно спросила: - Дома была? Там, у нее? Лизонька, детка, ты там что-то ела? Или может пила?
Я даже растерялась. Отчего это глаза у тети Светы вдруг такие перепуганные стали?
- Нет, не ела. Ругалась с ней, это было. Но есть – не ела. А что?
- А то, что не все так просто. Вижу, не веришь ты мне, а зря. Ну да, я бы тоже не поверила. Но отца-то ты видела своего? Вот скажи, с чего бы это мужик так пить начал?
- Ну, мама умерла…
- Почти три года назад! А пить он когда начал? Как на Лидке женился! А теперь еще и журавли. Захолодало уж, первые морозцы на землю легли, а эта парочка все тут. Кружит, да жалобно так курлычет. Ну, у меня сердце не камень, жалко их стало – раз, два покормила, пустила в сарайку погреться. Так они и прижились.
- Ну, и славно…
- Да погоди. Это же еще не все! Пойдем!
Мы стояли во тьме, лишь небольшой желтый кругляшок света от фонарика лежал на земляном полу. Сарай, что за соседским домом, дышал теплом, вздыхал вкусным коровьим запахом. В сарае было уютно, и совсем не страшно.
- Позови их, - прошептала тетя Света
- Кого?
- Братьев.
И я послушалась. Хоть понимала, что это выглядит крайне глупо – звать в темноту: «Сашка! Андрейка!» Но когда два журавля осторожно вышли из тьмы сарая, и приблизились ко мне, склоняя головы, и поглядывая на меня бусинками глаз… когда, услышав мое растерянное: «Это вы?» прижались к ногам, а в ответ на вопрос «сколько вам лет?» осторожно прикоснулись клювом к моему плечу пятнадцать раз – я не выдержала. Заплакала.
- Теть Света, что же нам теперь делать? – спросила ее, обнимая братьев. Те притихли, ко мне жмутся.
- Эх, детки, да разве ж я знаю? Злое дело сотворить легко, а вот обратно все вернуть – ох как трудно! Одно скажу: верить надо, и надежду не терять. Бог весть, где змея эта, Лидка, набралась силы такой – отцу вашему голову задурила, душу его в водке утопила, тех, кто под ногами путался – в птиц обратила. Но найдется и на нее управа.
- Да какая же?
- А ты сказки вспомни. Там рецепт и найдешь.
Я молчала минуты три… а потом начала горько смеяться.
- Крапива. Крапивные рубашки. «И набросила она рубашки из крапивы на лебедей, и обратились они в двенадцать принцев». Тетя Света, да разве ж такое возможно? Зима сейчас, какая крапива?
- Ну, да, - вздохнула тетя Света.- Но ты все же верь. Ну, а вдруг.
- Ага, вдруг крапива под снегом вырастет. Или рак засвистит…
- Или елка зацветет… - грустно сказала тетя Света.
- Как это? – машинально переспросила я. Просто первый раз такое выражение слышала.
- Ну, говорят, что раз в сто лет на елке распускается диво-цвет, - принялась объяснять тетя Света, - и он может с любого человека чары снять. Расколдовать, то есть.
Я лишь недоверчиво хмыкнула…
Уходили мы утром, едва лишь рассвело.
- На остановку не ходи, - напутствовала тетя Света, - тебя в автобус с двумя птицами не пустят. Ты сейчас как выйдешь, бери правее, через лесок по тропочке, и там уже на трассе попутку поймаешь.
- Спасибо вам, - сказала я, Сашка с Андрюхой щелкнули клювами, и мы пошли. Через лес. Ну, вернее, шла я, а эти крылатые парили где-то над головой. Поэтому все сугробы и ямы доставались мне, конечно же! И когда моя нога провалилась в яму под снегом – кубарем полетела именно я!
И эту странную шишку увидела именно я. Зеленая, очень похожая на бутон розы, она гордо красовалась на кончике еловой лапы, поблескивая в утреннем свете припорошившим ее снежком. Странная, необыкновенная, и – такая близкая, доступная. Она даже не кололась, когда я протянула руку и сорвала Чудо.
Потом я пять минут прыгала от радости, взметая снег, а потом… села и задумалась. Цветок один.
Братьев двое.
Как быть?
А еще через пять минут я встала, отряхнула снег, и… повернула назад, в сторону Матюшино. Шла, и приговаривала про себя:
- Ничего. Скоро весна. Снег растает, трава пойдет в рост. Крапивы молодой будет много, и вязать я умею. Справимся! Переживем! Ну, подождать надо пару месяцев, это да. Но ничего! Ведь подождем, да? Правда? А диво это бате отдадим. Ему сейчас нужнее. Вы, как, согласны со мной, братишки?
Послано - 15 Дек 2012 : 17:19:34
Один из тех рассказов, который требует продолжения - вместе с читателями :)
Все начинается как зарисовка из обычной жизни, прозаично, как производственный роман. И дочитав почти до половины, поймала себя на мысли: и как к этой семейной драме - да, драме, но ничего необычного - автор собирается приделать фэнтези? И поэтому, хоть и по времени пора бы уже было, но появление птиц все равно ударило... ну... как в зимнем лесу ананасом по голове: неожиданно и сильно :) Если бы автор подготовил морально, введя в прозаичную атмосферу хоть немного намеков на второе дно реальности... в смысле, сказочности... как-то целостнее прочитывался бы рисунок рассказа. ИМХО.
Но в целом интригует и заставляего гадать, как пройдет противостояние - ну и каким образом надо применя цветок. С крапивными рубашками все ясно, а цветок? Дать понюхать? Съесть? Сырым или сварить зелье? Какое? Или положить спящему в головах? Заткнуть за ухо? В бутоньерку?-)
И про метод исцеления братьев я сперва вспомнила два других проверенных веками метода: "перекувыркнулся три раза через голову" и "ударил оземь" - но кувыркающихся журавлей не смогла представить даже я %)
И еще не смогла представить журавлей, прижимающихся к ногам. Это должны быть или очень маленькие журавли, не выше курицы, или очень длинные ноги :)
Спасибо :) Автор разглядывал картинку, и решил, что изображенные на ней журавли скорее всего являются "журавлем-красавкой", рост которого не превышает 90 см (если верить Вики). Отсюда и прижимание к ногам - как маленький ребенок, что обхватывает ногу матери и прижимается к ней. Ну, так вот уиделось мне :) Как расколдовывать зеленой розочкой - я не знаю. И Лиза не знает. И тетя Света скорее всего тоже не знает. И вообще, нельзя исключать вариант что розочка эта окажется бесполезной штукой. И даже крапива не сработает. Все может быть... Но чтобы не было слишком грустно, пусть будет открытый финал :)
Отредактировано - Автор конкурсного рассказа 15 Дек 2012 18:02:39
Послано - 15 Дек 2012 : 20:26:36
Начало рассказа, как обычное очередное повествование об обычных делах семейных, разве что зима и Новый Год... А потом, потом неплохая сказка, с нераскрытым финалом и грустно стало. Ох уж эта ведьма-мачеха! И дети ей не дети, и праздник лишь повод избавиться от наследников.
Послано - 17 Дек 2012 : 10:23:31
Да, в финале хотелось бы чуть больше определенности. В остальном - неплохо. Мне нравится язык повествование - леко и лаконично.
Послано - 19 Дек 2012 : 19:30:07
Интересно. Знакомая сказка в современных декорациях и с открытым финалом. В этом есть своё очарование. Мне понравились язык/манера повествования, сразу погружающие в историю. Вообще, на мой взгляд, первая часть рассказа, где ещё не было ничего волшебного, особенно удалась. Потому что, когда начинается сказка, слишком хорошо виден этот переход, слишком резко. Хотя с другой стороны именно эта сказочность и даёт привязку к теме конкурса. Так что выше сказанное - это скорее не придирка, а так, мысли вслух. Единственное, что немного резануло:
Обходя ямы и ухабы на проезжей части, я шла вперед, снедаемая любопытством
После такого предупреждения куда логичнее было бы беспокойство. Как мне кажется. А вообще, люблю истории с открытым финалом ))
Послано - 19 Дек 2012 : 23:46:15
Читаю Ваш рассказ тринадцатым по счёту. :( Эта история до краёв наполнена тоски и грусти, кажется, что стоит только самую малость потревожить её - и эта самая грусть-тоска попадёт на читателя. И она попадает...По мере прочтения словно какая-то тяжесть опускается на плечи. Несмотря на то, что написано хорошо и придираться к мелочам не хочется, рассказ не понравился и уж точно не хочется его перечитать. Слишком уж много погани в настоящей жизни, чтобы ещё и писать о ней в новогодней обёртке. Всё-таки, хочется ЗНАТЬ, что всё у них будет хорошо, а Вы предлагаете ДОДУМАТЬ... Жаль. С уважением,
P.S. Омг, это еще и моё тринадцатое сообщение. Колдовство? ;)
Послано - 20 Дек 2012 : 18:32:34
Алиса. Написано хорошо. Но... в памяти остаются не сказочные моменты, а опустившийся, пьющий отец и ужасная тетка-мачеха. И из-за того, что почти до самого конца все предельно реалистично, грустно, больно, ощущение сказки не появляется и в конце. Ну вот как-то эта сказочность ощущается притянутой за уши. Хотя рассказ хороший по исполнению, безусловно
Версия для печати
Послано - 13 Дек 2012 : 18:06:24
